Величко М.В. (2015.12.06) - Беседы о жизни 3

Михаил Величко – кандидат экономических наук, доцент кафедры социологии, политологии, истории СПБГАУ
 
Михаил Величко: Давайте поговорим об аналитике вообще. Когда возникает потребность в аналитике? Тогда, когда мы сталкиваемся с той частью политики, которая реализуется по принципу: "Кто знает, тот поймёт, а кто не знает или не понял, это его проблемы". А заинтересованные или просто любопытствующие лица, они не входят в круг тех, кого оповещают о том, что составляет предмет знания той политики, которая проводится по этому принципу. Тогда возникает вопрос о том: а чего происходит в мире, в стране или где-то там. И тогда возникает аналитика. В основе аналитики лежат разрозненные факты, которые аналитик либо сам ищет, либо которые ему заботливо подсовывают для того, чтобы им манипулировать. Среди этих фактов могут быть, как достоверные, так и заведомо выдуманные, недостоверные.
Потом для аналитики нужна методология познания, которая работоспособная. А поскольку всякая методология познания преломляется через личностный субъективизм, то получается так, что аналитика может выявить какой-то процесс, о котором не принято говорить или о котором вообще никто не подозревает. Но в силу того, что факты не все достоверны или их неполнота имеет место быть, методология может быть в чём-то ошибочна. Плюс, субъективизм нравственно обусловлен и тоже может быть в чём-то ошибочен. Всегда аналитика содержит какую-то заведомо недостоверную информацию или, иначе говоря, ошибку. Поэтому, вот это обстоятельство всегда надо принимать, как данность.
Второй вопрос связан с тем, как мы собираемся использовать аналитику. И тут получается так, что чем ценнее для нас результат ожидаемый, тем мы должны быть более строгими в отборе аналитики. Потому что, если аналитика содержит всегда ошибку, то эта ошибка может быть и такой, что просто обесценит результат.
Поэтому всегда работа с аналитическими результатами это некий риск и с этим риском в процессах управления надо чего-то делать. Чего делать? Создавать такое настроение, когда интуиция говорит, что да, в аналитике всё логично, безупречно, факты достоверны, но, тем не менее, это полная недостоверность и её надо реагировать. Или это достоверно, но в силу того, что процессы неподконтрольны тем, кто ими занимается в полной мере, результат будет совершенно другой. Поэтому, если есть аналитика, то должна быть и интуиция, которая бы её оценивала просто эвристическими методами вне какой-либо формальной логики. То есть чувство меры. Это касается любой аналитики, в том числе и аналитики, которую выдаёт в интернет Валерий Викторович. Причём надо отдать ему должное, в большинстве случаев его аналитика добротна, но хотя бывают и те вещи, когда полёт фантазии, он оказывается более весом, чем то, что реально имеет место.
Это опять же не упрёк. Это свойство любой аналитики, которая производится любым человеческим разумом. И то, что делает Валерий Викторович это благо потому, что он лопатит большие объёмы информации, до которых многие бы сами не дошли никогда, выдаёт некую сводку. Ну, а дальше, дорогие товарищи, это ведь делается не для того, чтобы вы полагались во всём на него, а для того, чтобы думали сами, в том числе критически относились к этой аналитике. Потому что, насколько я знаю, пророков среди нас что-то не видно, кто бы выдавал истину без каких-либо ошибок. Причём если бы кто-то и выдавал, то всё равно найдётся кто-то, кто, восприняв текст или слова, извлечёт из него не тот смысл, который в него вкладывали. Потому что отношение к любому тексту и к любым словам, оно всегда двоякое. И вот эта вторая сторона вопроса, что из текста или слов извлекают смысл, которого там никогда не было, это тоже имеет место. Поэтому я думаю, что вопрос с аналитикой на этом можно закрыть.
Артём Войтенков: Давайте я для зрителей поясню. Вы имеете в виду выпуски в Валерием Викторовичем Пякиным, который выходит с частотой где-то раз в неделю в среднем, и освещает события политической жизни, какой-то общественной жизни, межгосударственных отношений. То есть разного рода направления. С ним отдельно понятно. Но если мы возьмём вообще всю аналитику целиком, как отрасль народного просвещения, то толкователи есть разные. Каждый толкователь (аналитик) исходит из каких-то убеждений, какого-то мировоззрения, которое у него сложилось.
- То есть кто-то всю мировую политику толкует, как разногласия между Ротшильдами и Рокфеллерами, и во всех проявлениях: взрывы, самолёты падают, что-то происходит - он всё это подводит, что это Ротшильды объегорили Рокфеллеров, либо наоборот.
- Кто-то в этом видит масонов и в любом событии: "А вот там масонский знак где-то промелькнул в толпе - значит, это оно.
- Кто-то из других исходит предпосылок.
Вопрос: как простому человеку в море, а так как Youtube в отличие от того, что было раньше (у нас было одно телевидение и попробуй туда пролезь) - Интернет позволяет людям, каждому, сесть и на камеру наболтать вообще всё, что угодно. Как простым людям разобраться, кто прав вообще во всём этом деле?
Михаил Величко: Это, как раз самый сложный вопрос. Если бы у простых людей всё бы было нормально с личностной культурой психической деятельности в целом, с личностной культурой чувств и личностной культурой интеллектуальной деятельности, то этот вопрос бы не вставал. И ответ на него жизненно состоятелен только один – наведите порядок в собственной психике, чтоб она не глючила, и осваивайте диалектику, как искусство выявления неопределённостей, и их осмысленного решения.
Артём Войтенков: Вы сейчас так сказали, что большинство людей скажет: "Мне чтобы понять это предложение…".
Михаил Величко: Есть мысли, которые не укладываются в стандарт "подлежащее-сказуемое" и определённый артикль на букву "Б", который в русском языке, якобы, можно ставить в любом месте и не один раз в предложении. Те, кто считает, что между пивом и футболом по телевизору он может вершить великие дела, он заблуждается. Чтобы не быть жертвой чужой аналитики или графоманства на политические темы, надо навести, прежде всего, порядок в собственной психике. Вот от этого никуда не денешься. Порядок в собственной психике наводится, исходя из одного единственного в лексике примитивного принципа – жить под властью диктатуры совести. Если по этому пути идти, то примерно за год-полтора можно навести порядок в собственной психике. После чего она будет выдавать в большинстве случаев достаточно достоверные для жизни результаты во всей аналитической деятельности и прогностике.
А если этим не заниматься, то тогда - Дума, Совет федерации, чиновники всех рангов. Двадцать лет с лишним прошло, как действует Конституция, никто не может понять, что Центробанк занимается чем угодно только не работой на благо России. Двадцать лет прошло - ни до кого в этих органах власти не доходит, что либерально-рыночная экономическая модель, под которую в России заточено всё, это генератор проблем, которые в принципе не могут быть в ней разрешены.
И если мы хотим жить хорошо, то надо воссоздавать Госплан, научно-методологическое обеспечение Госплана новое, адекватное, метрологически состоятельное и управленчески состоятельное. На основе этого готовить кадры и тогда лет через десять-пятнадцать страна войдёт в правильный режим правления и всё будет хорошо. Я вот это сказал, а многие могут возразить: "А это демагогия". Да, считайте, это демагогия. Но тогда не спрашивайте, откуда берутся проблемы и как их разрешать.
Артём Войтенков: Хорошо. Если мы вернёмся к достоверности аналитики. Вы считаете, что если человек будет просто жить по совести, то в течение года у него, таким образом, произойдёт прояснение в мозгах, что он будет разбираться?
Михаил Величко: Да. Будет работать над собой, то есть переосмыслять своё прошлое. Причём переосмыслять своё прошлое не на уровне: "Вот я тогда накосячил и был неправ". Да вот этот уровень осмысления и переосмысления прошлого, он необходим. Но тут нужен другой уровень: "А какие мои нравственные стандарты, и какие мировоззренческие ошибки привели к тому, что я тогда избрал это управленческое решение, которое оказалось косяком". Если человек выходит на уровень ревизии своей нравственности и ревизии мировоззрения, то примерно через год результаты будут достигнуты, и он будет производить достаточное количество своей аналитики, чтобы не становиться жертвой Познера.
Артём Войтенков: Получается, у меня немножко не складывается. Человек может быть совершенно искренне, хорошо духовно развит, жить по совести. Но ведь, что такое аналитика или толкование? Это толкование тех фактов, которые происходят в жизни, которая происходят вокруг человека, где-то далеко. То есть он может многих вещей просто даже не знать.
Михаил Величко: Он тогда наинтуичит, что такие вещи должны быть. Потому что чувство меры подсказывает, что их просто не может быть. Дальше только вопрос в детализации. Если всё очень хорошо, то он наинтуичит с точностью до персоналий, адресов и явок. Если не очень хорошо с детализацией, то он наинтуичит с точностью до социального явления, что, дескать, должна быть социальная группа, которая будет работать вот на такие-то цели и нести определённые способы и средства их достижения. И получится как раз то, что надо, и потом всплывёт эта группа, и всё подтвердится, что да, он был прав.
Просто никогда не надо забывать о том, что человек это не сам по себе уникальный интеллект, и он сам обособлен от мира, и его ничего кроме информации с миром не связывает. Связывает. Ноосфера не выдумка Тейяра де Шардена (Teilhard de Chardin), не выдумка Вернадского, это реальность. И она над многим властвует из того, что происходит на земле. А над ней ещё много чего есть, включая всеобщий космический разум, и далее Всевышний.
Артём Войтенков: Хорошо. Тогда какой процент, скажем так, правды или более-менее близких к правде толкований или объяснений текущих событий рассказывается в наших основных средствах массовой информации, если вы их как-то отслеживаете?
Михаил Величко: Наши средства массовой информации очень скучают, когда ничего не происходит. Если случается какое-либо бедствие или несчастье, то средства массовой информации активизируются и начинают возбуждённо обсуждать эту проблему. Если никакой беды или горя не произошло, то средства массовой информации занимаются ерундой, будто в стране и в мире нет проблем, которые надо решать.
Почему они занимаются ерундой? Тут двояко.
- С одной стороны - есть социальный заказ держать толпу вне политики, чтобы не лезли туда, куда не надо.
- А с другой стороны - если говорить о журналистах, как таковых, то журналист сейчас делает то, чем в древности занимались иерархи высшего жречества.
Журналист посредством интернета и телевидения (в меньшей степени печатных СМИ) произносит какие-то слова, обращённые ко всему народу. Если за верховным жрецом Египта к этому времени было порядка семи профессий, освоенных на уровне профессионала, большой жизненный опыт, и знания жизни на основе своих чувств, плюс на основе текстов, то, что может сказать эпохального десятиклассник, спустя пять лет учёбы на журфаке, если он не знает, что такое метрология. Если он не знает, чем математическая статистика отличается от теории вероятностей в жизни. Вообще он мало чего знает предметно. Но он готов говорить обо всём ля-ля. Вот это уровень нашей журналистики. Исключения из этого крайне редки. Потому что для того, чтобы стать исключением надо пожить, поработать не в сфере журналистики, а поработать где-то в другой сфере, а потом прийти в журналистику. Но таких журналистов у нас раз, два и обчёлся.
Артём Войтенков: Да. Но здесь несколько разные категории. Журналисты, скажем, мальчики на побегушках, которые просто собирают факты где-то, бегают на выездных съёмках. А толкователи типа Познера, Соловьёва - они обладают жизненным опытом.
Михаил Величко: Тут вопрос другой: кто проводит кастинг толкователей?
Артём Войтенков: Не знаю.
Михаил Величко: Вот это главный вопрос, когда мы говорим о том, кого мы видим на экранах. Вспомните этот эпизод, Света из Иваново: "Мы стали лучше одеваться". Света сразу попадает на телеэкран, ведёт какую-то программу. Кто отбирал, кто выпустил?
Вопрос: Программа называется "Луч света".
Михаил Величко: Чего эпохального, значимого она сказала? И как она смотрится на фоне Владимира Рудольфовича или на фоне Ксении Анатольевны?
Вопрос: Тут нужно сказать, что она в стане поклонников Владимира Владимировича Путина.
Михаил Величко: Это не вопрос в чьём она стане, в чьём поклонников. Вопрос в другом - кто проводил кастинг тех людей, которые произносят всякие слова, обращённые ко всему народу. В общем, был такой интересный эпизод, это было в годы перестройки. Горбачёв выступал с телеобращением ко всему народу. Он сидел за столом, примерно, как я сижу. На него смотрела камера, а за ним стоял здоровенный трёхстворчатый полированный шкаф. Кто-то смотрел на лицо Михаила Сергеевича и умилялся. А кто-то посмотрел - а чего отражается там, в шкафу полированном, трёхстворчатом. Какие есть предположения?
Артём Войтенков: Скорее всего, там был экран или бумага с текстом.
Михаил Величко: Нет. Там сидел мужик, задрав ноги на журнальный столик, и смотрел на то, как Горбачёв вещает слова ко всему народу. По всей видимости, это был не прямой эфир. Но тот мужик, который там сидел в позе, демонстрирующей явное неуважение к номинальному главе государства и правящей партии. Он посмотрел, как Михаил Сергеевич произносит всякие слова. Каким-то вариантом он удовлетворился и сказал: "Это выпускать в эфир".
А теперь вспомните - Рузвельт "Беседы у камина". Представить, чтобы Сталин вещал слова ко всему народу, а кто-то бы сидел, задрав ноги в кресле, развалясь, тоже невозможно. Поэтому вопрос о кастинге, он актуален не только в журналистике и телеэфире, он актуален и в том, что происходит в публичной политике. А кастинг кандидатов, он вне демократических процедур и нашей Конституции, и Конституции Соединённых Штатов, и Конституций других, так называемых, демократических стран, которые нам иногда ставят в пример.
Артём Войтенков: А общая объективность средств массовой информации тогда какова в этом случае?
Михаил Величко: Общая объективность такова, что всевозможных кошмаров на экране видно гораздо больше, чем в жизни. Поэтому ложь может быть разной.
- Можно лгать, придумывая факты.
- Можно лгать, искажая факты, умалчивая о каких-то фактах.
- А можно лгать, искажая статистику фактов, показываемых на экране, по отношению к той статистике, которая имеет реальное место в жизни.
Если человек воспринимает жизнь с картинки телеэкрана, то им, таким образом, можно манипулировать, если он не соотносит то, что ему показывают со своим чувством меры и прочими чувствами. Дальше я думаю, будет больше, потому что следующий этап - кто-то из мультипликаторов рисует 3D политика или больше, и компьютерная программа говорит от имени придуманного политика то, чего считают нужным заказчики программы, и так далее, и тому подобное. То, что описано в рассказе "Подпоручик Киже", может обрести жизнь на основе современных мультимедийных технологий и соответствующего программного компьютерного обеспечения.
Артём Войтенков: Так оно уже обрело. Я ещё несколько лет назад баловался с программами бытового уровня, не каких-то на силикон графикс компьютерах. На обыкновенных PC, Mac есть программы, которые делают трёхмерного человек. И мало того, там можно записать речь, и чтобы эта речь была синхронизирована с тем, как он открывает рот. Компьютерный персонаж будет синхронизировано открывать рот под эту речь. Правда, тогда это работало только для английского языка, несколько лет назад.
Михаил Величко: Прогресс будет.
Артём Войтенков: Будет, конечно. Хорошо, тогда, кто владеет СМИ? Кто эти социальные заказы? Или СМИ независимые? Или они кому-то подчиняются? Или есть центральная власть, Путин, и его кровавый режим, или как?
Михаил Величко: СМИ в современных условиях в развитых странах это мафия. Потому что принцип так называемой свободы слова и свободы журналистики, он выражается в том, что берут школьника, который ни бум-бум, который часто не хочет работать, но у которого уйма амбиций. Он оканчивает журфак. Причём, получается так, что ребята, попадающие на журфак в любых государствах, они имеют так называемый, либеральный склад ума. Либеральный склад ума - это всё-таки к психиатру, потому что, если человек искренне проповедует либеральные идеи, то это значит, что он ничего не понимает в причинно-следственных связях, которые имеют место в реальной жизни.
- Если он неискренне проповедует, то это либо жулик, который хочет облапошить всех других. Принципы великого комбинатора – это принципы либерализма.
- Либо это предатель, который право облапошить передаёт каким-то зарубежным силам.
Если говорить о том, что такое либеральный склад ума, на YouTube есть такой ролик - "А в Кремле зазвонил телефон". Видели? Михаил Ефремов прибауточку рассказывает, кто написал, не знаю, зал смеётся. Ребята, что в стране проблем нету? Ведь то, что рассказано в этом ролике "А в Кремле зазвонил телефон" - это разновидность дебилизма, либо разновидность очень аккуратного манипулирования либеральной "мыслящей" общественностью. Кто-то из поэтов говорил, что дураки собираются в стаи. И если собираются в стаи, то работают стадно-стайные инстинкты. А как показывает зоопсихология стадно-стайные инстинкты работают не на том, кто умнее, они работают на том, кто первый среагировал. Если проблематика сложная, то адекватная реакция требует некоторого времени. А неадекватная реакция на основе дефективного интеллекта может быть очень быстрой и скоротечной. Поэтому, когда либералы собираются в стаи, то это не от большого ума, прозорливости и всего прочего.
Артём Войтенков: В стаи собираются не только либералы. А тогда как понять - СМИ работают в чьих интересах? В своих, если это мафия, или это какие-то заказы?
Михаил Величко: Они отчасти работают в своих интересах. Но жизнь построена таким образом, что если вы видите чью-то некомпетентность и чей-то дебилизм, то надо понимать, что некомпетентности и дебилизм никогда не бывают бесхозными. То есть надо посмотреть кто там рядышком, кто манипулирует, в чьих интересах манипулирует. Но этого не понять без того, что называется бесструктурное управление. Если у вас есть представление о том, что такое бесструктурное управление и управление на основе виртуальных структур, то вы можете увидеть много чего: что и какуправляется. Хотя при отсутствии представлений о том, что такое бесструктурный способ управления и структурный способ управления, вам будет казаться, что это случайные совпадения и самодеятельность, которой никто не манипулирует.
Манипулируют, изящно манипулируют. Если рассматривать процесс манипуляции на исторически продолжительных интервалах времени, то он осуществляется таким образом.
- В жизнь входит новое поколение - кто-то занимается формированием его миропонимания целенаправленно под решение определённых задач.
- Поколение выросло - миропонимание стало его достоянием.
- И они в искренней убеждённости, что они сами начинают делать что-то, что полностью соответствует ранее задуманному проекту, который был оформлен, может быть, на уровне директивы совета национальной безопасности США 20/1 от 18 августа 48-го года, который Горбачёв с Ельциным и их командой выполнили попунктно.
- Либо не оформлена, но на основе сплетен, слухов, популярных бардовских песен тоже можно управлять не с точностью до мелких деталей, но общими тенденциями развития общества или деградации общества.
Артём Войтенков: А обществом кто-то управляет осмысленно?
Михаил Величко: Общество всегда самоуправляющаяся система, всегда в обществе есть кто-то, кто претендует на управление им. И в ряде случаев, если личностная культура психической деятельности позволяет, то им удаётся управлять.
Артём Войтенков: А если взять того же Горбачёва, управленец он был, по-моему, не очень хороший. Однако же оказался на своём посту.
Михаил Величко: Дело даже не в том, что он был хороший или не хороший управленец. Дело в другом, что кто-то проводил кастинг. И Горбачёва продвигали под решение определённых политических задач, с которыми он полностью справился.
Артём Войтенков: Но тогда получается многие политики просто такие же куклы, как Горбачёв.
Михаил Величко: Да. Как у нас, так и в мире.
Артём Войтенков: А где-то сидят кукловоды, которые этих кукол отбирали.
Михаил Величко: Да. И куклы работают в автоматическом режиме, на основе того миропонимания нравственности и этики, которые у них сложились. В каких-то случаях спутница жизни возводит свой каблук в ранг короны товарища, и он живёт и действует. В каких-то случаях, когда считается, что на бабу оказать воздействие со стороны проблемно, то тогда начинается продвижение и ЛГБТ ребят.
Артём Войтенков: Тогда как понять какие планы этого великого и большого, который всеми рулит. Или он один, или, может быть, их несколько, и они как-то взаимодействуют между собой?
Михаил Величко: Планы простые - не дать человеку состояться человеком. Для этого структура психики основной массы населения должна быть примерно такая же, как у обезьян. Всё подчинено инстинктам, воля и совесть вытеснены по возможности из принятия решений. Их пасёт некоторое количество зомби, которые властны над инстинктами, но не могут выйти за пределы культурно-обусловленных программ. Культура - просто информационно-алгоритмическая система.
Программистами являются некоторое количество товарищей, которые реализуют свой творческий потенциал по принципу, что хочу, то и ворочу без каких-либо нравственных ограничений. Ну а человек, он оказывается в этой социальной системе лишним, ненужным, подлежащим уничтожению, либо самоликвидации. Устремлённость к мировому господству - это средство, которое должно профилактировать, что где-то в каком-то регионе планеты возникнет цивилизация, где к началу юности основная масса населения будет выходить на человечный уровень развития, и будут жить под властью диктатуры совести. Тогда Земля перестанет быть планетой обезьян и станет планетой людей.
Понимаете, вопрос-то не в том, что мы анатомически отличаемся от других приматов. Вопрос в том, что структура психики обезьяны, она однозначно задана генетически и обезьяна никогда не выйдет из-под воли инстинктов. А человек должен жить под властью диктатуры совести, а инстинктивные программы поведения должны блокироваться в тех случаях, когда они неуместны. И творческий потенциал должен реализовываться на благо, а не вседозволенно, разрешая те проблемы, которые унаследованы от прошлого, и не создавать новые.
Если ставится задача не допустить становление цивилизации и человечности, то тогда допустимо всё, вплоть до отката цивилизации назад в каменный век.
Артём Войтенков: А почему тогда такая задача ставится? Кому она выгодна?
Михаил Величко: Эта задача - она выдумка, если человек придерживается атеистического миропонимания. Если человек придерживается религиозного миропонимания, то человек создавался для того, чтобы быть наместником бога на планете, для начала. Если миссия наместничества бога кого-то не устраивает, то задача воспрепятствовать тому, чтобы это состоялось, она актуальна. Но это задача внесоциальная, и в атеистическом миропонимании эта задача - плод больной фантазии религиозно закомплексованных людей, которые физики не знают, и заполняют незнание физики своими вымыслами о боге и всему прочему.
Артём Войтенков: Ну а смотрите, что получается. Для того, чтобы вырастить человека, действительно человечного, ему нужна воспитательная система, ему нужны те учителя, которые соответственно его воспитают таким образом. Потому что, если человека просто бросить в джунгли, он там Маугли так и останется.
Михаил Величко: Маугли, да.
Артём Войтенков: И даже говорить не научится никогда. Даже, если его в пятилетнем возрасте могут перевезти обратно в человеческое общество. Но получается так, что, если все СМИ, система образования подчинена, грубо говоря, плохим дядям, которым нужно стадо обезьян, - каким образом тогда появятся ростки человечности?
Михаил Величко: Ну, каким образом они появятся. Не все оказываются отпрессованными системой. То есть человечность произрастает во всех поколениях. И это выражается в том, что есть поговорка: "Ничто человеческое не чуждо каждому". Вторая сторона вопроса состоит в том, что всё, что касается инстинктивных программ это базовый уровень информационно-алгоритмического обеспечения жизни биологического вида homo sapiens. То есть этот уровень должен обеспечивать воспроизводство популяций в автоматическом режиме при нулевом уровне культуры.
Артём Войтенков: Это чисто обезьяна.
Михаил Величко: Да. Это фактически чистая обезьяна, но с потенциалом. Обезьяна чистая (совсем обезьяна) - она без потенциала. А человек - он с некоторым потенциалом. Потенциал реализуется в культуре. Но если культура - надстройка над инстинктами (пока стартовые условия, что это обезьяна без культуры, но разговаривает с потенциалом), то, в общем-то, работают стадно-стайные инстинкты обезьяньей стаи, и выстраивается обычная толпо-элитарная культура, которая является оболочкой инстинктивных программ стадно-стайного поведения. Но мозги-то есть, есть совесть - тоже начинает проявляться, активизироваться. Возникают вопросы на тему, что "ребята, мы вообще-то что-то живём, как обезьяны, а надо как-то иначе". Но культура, как информационно-алгоритмическая система, она обладает определённой инерционностью в аспекте воспроизводства себя самой.
Культуру всех толпо-элитарных обществ можно уподобить японскому искусству бонсай. Когда то дерево, которое бы в естественных условиях могло бы вырасти большим и красивым, начинают уродовать, и оно - от горшка полвершка. Все культуры толпо-элитарных обществ, включая и субкультуру зачатия, вынашивания, воспитания и образования детей - это бонсай, но применяемый к человеку. Потому что, если вы будете смотреть на то, что происходит в семьях, то главная задача родителей в большинстве случаев - это добиться от ребёнка послушания. Если ребёнок послушен, всё нормально.
Задача воспитания - подготовить ребёнка к взрослой жизни. А во взрослой жизни ему будет требоваться, если жить по-человечески - не послушание, а инициатива, воля и совесть. Если родители добиваются послушания, то инициатива гасится, воля не развивается, совесть никчёмна. Потом детишки выросли - воли нет, совести нет, есть готовность услужить тому, кто в иерархии выше. А поскольку есть ещё и лень, то услужить только в том случае, если будет поощрение. А если есть подозрение, что кто-то другой может обеспечить поощрение больше, то, пожалуйста, - мальчиш-плохиш за ящик печенья, бочку варенья готов продать всё, что угодно. И не потому, что он такой умный, и живёт по принципу, что "нет такого понятия изменить, есть такое понятие предвидеть". Вот он просто такой - в детстве покалеченный и всё.
Вопрос: Мировоззрение - оно динамично, то есть оно развивается во время интеллектуальной деятельности. Когда человека заполняют новые фрагменты мозаики своей, то старые при этом ему надо осознано пересматривать какие-то убеждения в жизни, или оставить на автопилот?
Михаил Величко: Что-то осознанно пересмотрится, что-то произойдёт само собой и осознается, когда в этом возникнет актуальная потребность. Но основная ведь наша интеллектуальная мощь, она скрыта в бессознательных уровнях психики. С уровня сознания мы можем только задать вопросы, поставить задачи, они как-то там решат. А потом, когда они решат, вы обнаружите, что в прошлом в таких ситуациях вы считали оптимальным одно решение, а сейчас выто решение, считаете неправильным, и принимаете другое решение. Причём не просто немотивировано, а отдавая себе отчёт в том, что то решение несло вместе с собой какие-то негативные сопутствующие эффекты, а сейчас эти эффекты отсутствуют.
Вопрос: Вопрос по поводу управления, также и клановых разборок, действий. В 96-ом году одним из людей, кто курировал выборы президента России, был Ротшильд. Я сейчас не помню имя, непосредственно этот вопрос задавали соратники. После окончания выборов этот Ротшильд уехал в Европу, улетел, и скоропостижно скончался в гостинице. То есть, это элемент какой был игры? Какие-то договорённости не выполнил? Как вы понимаете?
Михаил Величко: Да нет, это просто могла быть эгрегориальная реакция. То есть человек влез во внутренние дела России, в которые он по этическим правильным принципам не должен был бы соваться. В итоге похоронили - не лезь куда не надо.
Вопрос: А промысел человека он может быть основан только на созидании? Или за счёт причинно-следственных связей и целостности всего человечества, может быть, основан на разрушении или что-то подобное.
Михаил Величко: Ну, смотря, что рушить. Мы порушили Третий Рейх, и что-то ни у кого из русских людей на эту тему совесть не мучается. Порушили и правильно, потому что те ребята занимались не тем, чем должно.
Вопрос: Вопрос тоже касаемо истории. Задавали несколько человек - Гиперборея. То есть если 12 тысяч лет назад погибла Атлантида, то какие могли быть проблемы в Гипербореи?
Михаил Величко: Если катастрофа была глобальная, она так или иначе затронула всех. Если анализировать разные факты, которые приводят разные исследователи, получаются такие вещи, что если вечная мерзлота в Якутии с залежами мамонтов, она не может возникнуть просто так. А если Якутия уехала туда где она есть с того места, где она была, и уехала зимой, то всё замёрзло сразу в течение дня-двух, как если принести помидор и сунуть в морозильник.
Египет тоже уехал, потому что сфинкс повреждён водной эрозией, а на памяти нынешней цивилизации он был засыпан песочком по самые уши большую часть времени её существования. Но наша позиция такая, что вопрос о том, каким было реальное прошлое, в каких отношениях Гиперборея была с Атлантидой, чего было сразу после катастрофы, и кто и как восстанавливал управление, и был ковчег деревянный, либо были ещё космические ковчеги, плюс к этому убежище где-то в недрах земли, и так далее и тому подобное - это не очень актуальные вопросы.
Выявить какой была истинная история безусловно необходимо. Но выявить какой была истинная история в нашем понимании можно только в том случае, если мы сформируем проект праведного будущего, реализуем этот проект, и тогда память ноосферы будет доступна. И без всяких фантазий на темы интерпретаций и археологических находок мы будем иметь достоверные представления о нашем прошлом. Пока же культура такая, какая есть, в том числе и личностная. Многие вещи на темы реконструкции истинной, правильной истории, они укладываются в русло анекдота ещё советских времён, что "на раскопках в Тбилиси нашли проволоку, и это говорит о том, что у древних грузин был проволочный телеграф". Спустя какое-то время армянское радио сообщает: "А на раскопках в Ереване не нашли проволоки и это говорит о том, что у древних армян был беспроволочный телеграф".
Артём Войтенков: А история относится к инструментам управления обществом?
Михаил Величко: Безусловно, относится та концепция истории, которая является в обществе культовой. Самый яркий пример это, пожалуй, вопрос об истории второй мировой войны. Если её отсчитывать от 1 сентября 39-го года, то Польша - безвинная жертва агрессии, Сталин - злобный маньяк, снюхался со злобным маньяком Гитлером, и вот они совместно погубили белую, пушистую Польшу.
Если отсчитывать от 30 сентября 38-го года, то Польша и Германия - союзники, которые раздербанили Чехословакию. Санкцию на это дала Великобритания, а Франция по каким-то причинам легла под Великобританию вопреки своим собственным интересам. Соответственно то, что один союзник антисоветской коалиции решил напасть на другого союзника - это внутреннее дело коалиции. И тогда у нас получается совершенно иная картина течения второй мировой войны. Её итоги будут тоже не такими, как принято в культовой версии истории. Этот пример, он приводит к тому, что история как таковая - это совокупность всех биографий людей во всех деталях, которые когда-либо жили. Но история в таком виде, она доступна только всевышнему.
Что такое наша история? Наша история - это выборка каких-то биографий и каких-то фактов из этой. И тогда возникает вопрос: а когда концепция истории и, как выборки фактов и биографий, утрачивает жизненную состоятельность, и становится историческим мифом, который скрывает реальную историю.
Артём Войтенков: Когда власть меняется.
Михаил Величко: Нет, не только когда власть меняется. Потому что получается так, что одна власть может быть за один исторический миф, другая власть за другой исторический миф, оппозиция за третий, другая оппозиция за четвёртый, и все эти мифы вздорны. Но вопрос-то в том - а история какая? Не вздорная. То есть, какая выборка даёт представление о той истории, которая на самом деле во всей полноте биографий и фактов. Но эта тема в научной литературе, которую пишут историки, она не обсуждается, не говоря уже о том, что исследование истории на основе документов, оно уже изначально содержит ошибку, потому что тот, кто пишет документ в большинстве случаев заинтересован в том, чтобы скрыть свои промахи, ошибки и злоупотребления, и они не были отражены в документе.
Артём Войтенков: Это они плохие, они на нас напали.
Михаил Величко: Да, они плохие. Может они не напали, но даже во внутренней политике – "они негодяи, мы спасали народ от негодяев, мы победили, мы пишем историю и поэтому наша позиция правильная". Что там было на самом деле - это можно понять, только получив доступ к памяти ноосферы. А для того, чтобы получить доступ к памяти ноосферы, надо выйти на определённый уровень личностного развития, в том числе и нравственно-этического. А дальше возникает ещё один вопрос. Ладно, получил кто-то доступ к памяти ноосферы, написал курс истории. А у нас плюрализм мнений: есть такая историческая школа, есть такая историческая школа. Как простой и бедный обыватель, прочитав все курсы истории, скажет какой из них истинный.
Артём Войтенков: Никак, ему дадут один.
Михаил Величко: Никак. Поэтому вопрос о том, какая была история в таких условиях, он актуальный, но он не первый по значимости. Первый по значимости вопрос это вопрос о проекте будущего, который будет поддержан свыше, и о его реализации, этого проекта. Когда эта задача решена, и её решение стало реальной жизнью, тогда откроется память ноосферы, и вся демагогия на около исторические темы, она увянет сама собой. И многие наши нынешние учебники истории они будут читаться просто, как сборники сказок и вымыслов.
Артём Войтенков: Это, наверное, все учебники истории будут так читаться.
Михаил Величко: Ну не все, но многое в них будет читаться, как сборники сказок и вымыслов.
Вопрос: Вопрос о проекте будущего. Недавно на Генассамблее ООН Путин с трибуны заявлял о том, что нам необходимо перейти к неким природоподобным технологиям. Говорит ли он о развитии каких-то уже имеющихся научных наработках в рамках общепринятой парадигмы, либо речь могла идти о том, что история выходит на новый виток повторения возможно технологии предыдущей биологической цивилизации?
Михаил Величко: Это вопрос не ко мне, а к Владимиру Владимировичу. Но если смотреть на ту же проблему со стороны, то, безусловно, есть технологии, которые не востребованы и зажаты. И в той же речи был ещё один вопрос: "Вы хоть понимаете, что вы натворили?". Этот вопрос по большому счёту относится не только к политике, а вообще к способу жизни западной цивилизации, и её претензиям на то, что они являются лидерами цивилизационного развития, и учителями всего человечества. То, что Владимир Владимирович сказал в ООН, и те вопросы, которые он там поставил, они больше намекают на целую кучу умолчаний, которые он просто не мог огласить за то время, которое там выступал.
И второй вопрос связан с тем, а кто из присутствующих там был способен его понять, если излагать всё обстоятельно, и кроме того, был нравственно готов согласиться с тем, что позиция России, это не какая-то немотивированная агрессия против цивилизованного Запада, а это указание на те проблемы, которые надо решать в исторически короткие сроки для того, чтобы западный образ жизни не стал самоубийственным для всего человечества.
Поэтому, вопрос о проекте будущего он действительно актуален. То, что там, на Западе сделал Жак Фреско (Jacque Fresco), это только техносферные аспекты. А главный вопрос - что такое человек, и как стать человеком? Потому что, культура вариативна, в том числе и педагогическая субкультура, и можно выращивать зомби, можно выращивать скотов, а можно взращивать людей.
Вопрос: А если сказать о личностном развитии. Например, один человек принимает решение жить по совести. То есть, означает ли это, что для одного придётся отказаться от семьи, для второго от личного жилья, от работы?
Михаил Величко: От чего-то придётся отказаться, но совесть, она всегда выдаёт конкретные решения в конкретно сложившихся обстоятельствах.
Вопрос: То есть, это не говорит, что надо быть жертвенником каким-то на протяжении жизни.
Михаил Величко: Это говорит о том, что самоликвидация, она бессмысленна. Человек должен есть, питаться, быть одетым, иметь крышу над головой, по той простой причине, что жить в свете и тепле собственной ауры никто из нас сейчас не может. Вот если бы жить в свете и тепле собственной ауры, то тогда заблистал - тепло, организму хорошо, одежда не нужна, либо она вообще в ауре сгорела без вреда для организма. Вышел на улицу, обнажёнки твоей за светом ауры никто не видит, не комплексует на эту тему. Питание святым духом возможно, техносфера не нужна. Но это иной образ жизни цивилизации. Сейчас вот пока такие, какие мы есть, надо разгребать наследие прошлого, и личностно развиваться так, чтобы техносфера не убила цивилизацию. Потому что пока человечество - это обезьяна с атомной бомбой.
Вопрос: А какие задачи могла бы решать такая цивилизация, которая была бы без техносферы?
Михаил Величко: Нам сейчас этого не вообразить. Ума и нравственности не хватит.
Вопрос: А правильно ли понимать, что те люди, которые занимаются ежедневно трудом, который им не нравится, то есть ходят на работу нелюбимую, скажем так, то, в принципе это люди волевые.
Михаил Величко: Либо безвольные.
Артём Войтенков: Мы просто до съёмки разговаривали. Я говорю, что это люди безвольные, которые не могут поменять свою жизнь. А вот Александр говорит, что это наоборот, люди волевые, они преодолевают нехотение, берут себя за шкирку и несут на работу.
Михаил Величко: Тут может быть другое. Человек понимает значимость того, чего он делает для общества, вне зависимости от того, понимает он значимость эту правильно, или ошибочно. Но если он убеждён, что это делать необходимо, то он может делать и нелюбимую работу добротно, так, что за ним не надо проверять, и не надо стоять над душой, чтобы он сделал всё, как надо. Но говорить о том, что это у нас массовое явление, не приходится, потому что главная проблема России это - недобросовестность в труде и в быту, а так же и в политике.
Вопрос: Получается, причины этой недобросовестности…
Михаил Величко: А причины недобросовестности, это отчасти непонимание, а отчасти безволие, в общем, у каждого свои причины. Каждый находит оправдание сам для своей недобросовестности. Но, так или иначе, раскрывается тезис: "Не мы такие, а жизнь такая".
Артём Войтенков: Правильно, да. Жить всем хочется…
Михаил Величко: А жизнь создаём мы.
Артём Войтенков: Подождите, а каким образом мы создаём жизнь? Как один человек может изменить всю систему, если она ему, например, ему не нравится, он понимает, что она порочна?
Михаил Величко: Он может запустить в ней процессы, которые изменят эту систему в течение некоторого времени. Но тут возникает другой вопрос. Тут возникают вопросы бескорыстия этого человека. Потому что, если до него доходит, что он не воспользуется в этой жизни плодами своей деятельности, то зачем ему такая деятельность? Ему надо здесь и сейчас, всё, и не просто всё, а всё сразу. Но вот здесь и сейчас, всё и сразу в аспекте потребления, а точнее, в аспекте потреблятства, оно не достижимо. А техносфера в том виде, в каком она есть, она всё-таки должна стимулировать нас к тому, чтобы вырабатывать правильную нравственность и праведную этику. И если этот процесс идёт правильно, то тезис "клеймо Made in Russia" должно восприниматься, как знак качества, а не как предупреждение об опасности.
Вопрос: Михаил Викторович. Ещё такой вопрос был, некоторые ребята задают касаемо духовных практик. Как найти меру?
Михаил Величко: Вообще, если говорить о русской традиции, то русская традиция к духовным практикам относилась всегда отрицательно. Потому что практики - это своего рода психологическое хакерство. То есть, несанкционированный доступ к ресурсам и мощностям организма, которые в силу разных причин заблокированы. Русская традиция ориентировала людей на личностное развитие именно в аспекте нравственности, формирования праведной этики. И тогда сопутствующим эффектом вот такому личностному развитию было то, что в православной традиции называется дарами святого духа.
Если обратиться к текстам Нового Завета, то во времена апостолов, непосредственно просто Христа, явление даров святого духа было показателем того, что человек действительно принял вероучение и не лицемерит. Прошло много веков, и паства православной церкви в большинстве своём даров святого духа лишена. То есть, по критериям первых лет есть какая-то фальшь в том, что они называют христианством.
Отличие в чём? Отличие будет в том, что дары святого духа они безопасны и для их обладателя и для окружающих. А психологическое хакерство на основе разного рода практик, оно может нести опасность и для самого человека, и для окружающих. Если эта опасность становится чрезмерной, то происходит вмешательство свыше вплоть до пресечения жизни, задолго до исчерпания биологического ресурса организма.
Артём Войтенков: То есть, получается, что если человек живёт по совести и правильно, ему как бы знания даются сверху, да?
Михаил Величко: Знания, навыки даются свыше - только осваивай. Если он чего-то не осваивает или не может в силу особенностей организма, то он не будет попадать в те ситуации, когда это необходимо пользовать. Либо если он попадёт в такие ситуации, будет какая-то иная поддержка свыше, которая компенсирует его несостоятельность в каких-то аспектах. Как будет выражаться эта поддержка свыше - это уже вопрос конкретики той или иной ситуации, и её развития.
Артём Войтенков: А когда он занимается психологическими, или разного вида практиками, это своего рода взлом системы – пролезает и берёт.
Михаил Величко: Это взлом системы. Кроме того, достаточно часто это сопровождается зомбирующими эффектами, потому что во всех системах есть некий конечный набор действий, которые ведут к тем, или иным целям. Этот конечный набор действий, становясь программами, безальтернативными, зомбируют человека, и он не может выйти из программы. А если он не заморачивается на эти самые практики, не становится их рабом и невольником, то тогда открываются и сохраняются возможности для личностного развития. И он не комплексует на тему о том, что кто-то там раджи йог (это на публику), а не на публику - что у этого самого раджи йога есть какие-то проблемы типа сахарный диабет, онкология, которые он давит усилием воли. Но это на публику не выносится.
Вопрос: А причины этих хакерских взломов, это, наверное, демонизм, или что-то другое?
Михаил Величко: В общем, это один из атрибутов ведической культуры в целом. Брахман должен превосходить толпаря во всех прочих кастах, и соответственно, тоже проводится кастинг, гуру, и воспроизводство определённой субкультуры. Но если бы это могло решить проблемы цивилизационного развития планеты, по всей видимости, мы бы жили не в той культуре, и культуры йоги были бы в основе цивилизации.
Артём Войтенков: А почему вы считаете, что планета идёт вот таким разумным путём? Если взять и условно сказать, что город, это планета: развивалась, развивалась, потом пришли плохие, захватили, установили свою власть. Кто там что-то говорит - голову с плеч долой, и всё.
Михаил Величко: Возможен и такой вариант. Только тут есть ещё одна сторона вопроса. Если пришли плохие, и чего-то сделали, то они сделали это только потому, и смогли достичь результата, что здесь были какие-то внутренние предпосылки, была некая внутренняя дефективность. Потому что, как упоминалось уже, если товарищ вторгается, а внутренних предпосылок нет, то, как в фильме "Белое солнце пустыни": "Гранаты есть? Да, есть, да не той системы". Товарищ вылетает из окна, либо вообще не возвращается туда, откуда пришёл.
Артём Войтенков: Можно просто задавить силой, быть в несколько раз сильней. Условно говоря, плохих больше во много раз. Всё, пришли, заломали Верещагину руки, и всё.
Михаил Величко: Тут начинает действовать либо ноосферная алгоритмика, либо общекосмическая алгоритмика. Если плохих больше и они лезут туда, куда не надо, то им начинает жестоко не везти.
Артём Войтенков: Что-то не видно, чтобы американцам жестоко не везло. Они лезут, куда не надо.
Михаил Величко: Тут вопрос-то такой: а куда они лезут, там как? Там тоже, мягко говоря, не очень хорошо, и в других аспектах развития культуры может быть даже хуже, чем в Америке.
Артём Войтенков: У нас было хуже, чем в Америке? В Советском Союзе?
Михаил Величко: В Советском Союзе далеко не всё было благостным.
Артём Войтенков: Согласен, но, тем не менее, достаточно многие вещи, по-моему, были лучше, чем в США. В плане общественного строя и воспитания.
Михаил Величко: Если говорить об истории России, то у нас чего бы ни было, если рассматривать в исторической ретроспективе, постсоветская Россия, Советский Союз, Российская империя, Московское царство, система княжеств, которые друг с другом выясняют, кто главнее - одно и то же: родоплеменной строй в разных социальных упаковках. Потому что, если бы Советский Союз жил в соответствии с конституцией 36-го года, он бы был единственной сверхдержавой, и лидером цивилизационного развития. Но конституция тут не виновата. Здесь виноваты граждане, которым до этой конституции было как до лампочки, а у них были свои интересы жизненные, бытовые. На работе ты не гость, укради хотя бы гвоздь.
А в Штатах - там другая система. В Штатах нет родоплеменного строя. Проблема родоплеменного строя - это циклика генерации и деградации элит. Произошла катастрофа. Родоплеменной строй из катастрофы вытаскивает кто-то, и образует элиту первого поколения. Элита первого поколения - она более-менее дееспособна. Дальше она начинает воспроизводить себя в преемственности поколений, и к третьему поколению на сотню элитариев один более-менее дееспособный. Его реакция на всё остальное, в общем-то, эквивалентна известным словам Лаврова - "дебилы…". Дальше, когда в третьем-четвёртом поколении элиты девяносто девять процентов недееспособны, они создают внутренние предпосылки к тому, чтобы произошла очередная катастрофа. Какой будет эта катастрофа, это дело десятое: либо внутренний кризис, либо кто-то извне поможет, но, тем не менее, будет катастрофа.
Потом начинается выход их катастрофы, генерация новой элиты. В первом поколении она опять дееспособна, но пока идёт родоплеменной строй, проходит три-четыре поколения, и опять возникает ситуация - "дебилы…". С них спроса нет. Опять катастрофа.
Вот в Штатах такой циклики нет, потому что, в Штатах система закулисного отбора кадров, которую осуществляет масонство, она обеспечивает то, что наверх, в сферу управления продвигаются люди, в общем-то, не родовитые, по отношению к прошлой элите, к прошлым поколениям элиты, но дееспособные. Поэтому там возможны такие личности, как Кондолиза Райс, Колин Пауэлл. Их детство пришлось на тот период, когда расизм был нормой жизни. Тем не менее, ребята поднялись. Я не хочу сказать, что они гении, праведные, и всё, но по отношению к системе социального управления Соединённых Штатов, они адекватны. То, что система в целом неадекватна, это другой вопрос.
Соединённые Штаты не обладают полнотой суверенитета. Соединённые Штаты концептуально безвластны. За рамки библейской доктрины выйти они не могут, и это вот их проблема. Но в пределах библейского проекта Штаты достаточно эффективная система, и потому они лидер цивилизационного развития на основе библейского проекта. То, что проект самоубийственен, и он генерирует проблемы, которые в нём не разрешимы, это за пределами понимания американской науки, и европейской науки.
Артём Войтенков: Вы говорите, в Штатах нет родоплеменного строя, но ярчайший показатель: два - отец и сын Буши - пожалуйста, президенты США. Потом, если полистать биографию любого президента и высшей верхушки вот этих сенаторов, у них у всех - папа сенатор, либо мэр, либо крупный бизнесмен, либо ещё чего-то. Там из народа…
Михаил Величко: Но в Штатах не было анекдота типа: "Леонид Ильич спрашивает у внука, кем ты хочешь быть? Генеральным секретарём. А зачем нам два Генеральных секретаря?"
Артём Войтенков: А смысл-то, какой? Ну, вместо одного Буша другой Буш, вместо этого этот. То есть, там элита-то тоже есть.
Михаил Величко: Но там Буш не обязателен. Система допускает не только Буша. А у нас система, она устроена таким образом, что принципы родоплеменного строя, они…
Вопрос: У нас были выходцы из народа.
Михаил Величко: На должностях, которые мало чего значат.
Вопрос: Сталин, Путин.
Михаил Величко: Сталин – это первое поколение после катастрофы. То есть, это не возражение. А вот если говорить о том, что у нас Туполев передал КБ сыну. Ничего хорошего из этого не получилось. Из сподвижников Туполева старшего был только один противник, все остальные согласились, как и положено в условиях родоплеменного строя.
Вопрос: А Путин?
Михаил Величко: Опять же - сразу после катастрофы. То есть, это не возражение. Давайте смотреть на то, что было в третьем поколении, или накануне катастрофы. Батюшка Егора Тимуровича Гайдара - адмирал. На флоте я не знаю ни одного человека, кто бы вспоминал о временах службы вместе с ним так хорошо. Хороших воспоминаний там нет. Под него создают должность - он адмирал, сидя в газете.
Вопрос: Означает ли это, что если мы не изменим сейчас систему прохождения во власть, то через два-три поколения современную Россию ждёт судьба Советского Союза?
Артём Войтенков: Через два года.
Михаил Величко: Дело в том, что история ускоряется, вообще-то, и нынешняя элита и в политике, и в бизнесе она уже неадекватна. Это уже второе поколение, или наследники, правопреемники тех. Потому что, ладно вот, батюшка Егора Тимуровича это кабинетный адмирал, о котором сказали "на адмирала ты не похож, а на контру больше похож" - на одном из редакционных совещаний. Но, Егор Тимурович кто накануне катастрофы? Егор Тимурович - член редколлегии журнала "Коммунист". А почему он, а не кто-то другой? То есть, если говорить о том, как произошла катастрофа Советского Союза, то те коммуняки, которые были неспособны в силу дебилизма строить коммунизм, они заняли позицию мальчиша-плохиша: за ящик печенья и бочку варенья сдать страну. И сдали. Но закрепиться не удалось. Режим кровавой гэбни пришёл на смену правильному либеральному режиму, если в их терминах. Вот при Ельцине была свобода, а теперь её якобы нет.
Вопрос: Я не услышал ответа, не понял. На вопрос - если мы сейчас не изменим систему прохождения во власть, то тоже самое, что ли?
Михаил Величко: Да, в общем, мы должны выйти из родоплеменного строя. Этика и нравственность должны быть другими и должны обеспечивать продвижение по службе (и на гражданской, и на военной службе) не в соответствии с родственными связями и пустыми амбициями, а в соответствии с нравственно-этическими качествами и профессионализмом.
Вопрос: И тогда будет возможность открываться по жизни, да?
Михаил Величко: Тогда будет возможность, тогда страна будет развиваться.
Артём Войтенков: Это возможно только в двух случаях: катастрофа или военное положение.
Михаил Величко: Ни в том, ни в другом случае это невозможно. Это возможно только в том случае, если люди, личностно развиваясь, не уклоняются от того, чтобы входить во власть, входить в политические партии, промывать мозги, дискредитировать руководство политических партий, так называемых. То есть говорить правду, а не уклоняясь. Когда люди занимают позицию - "Это они, а мы тут такие хорошие", - то сфера управления и в бизнесе, и в политике деградирует, страна идёт к катастрофе. Вопрос только в том: когда катастрофа разразится, будет ли кто-нибудь, кто подхватит эту самую власть, как подхватили большевики в 1917 году.
Ведь понимаете, если бы в Империи управление было адекватным, то о том, что были такие большевики Владимир Ильич Ленин, Иосиф Виссарионович Сталин и другие товарищи, знали бы только узкие специалисты по истории политических партий конца XIX - начала XX века. Но Романовы сделали всё для того, чтобы сорвать эволюционный сценарий развития. Даже если не трогать вопрос об кухаркиных детях, то был такой Зубатов. Зубатов считал, что рабочий класс должен иметь определённые социальные гарантии. И когда принималось рабочее законодательство в конце XIX века, то полиция была за то, чтобы у рабочих были социальные гарантии определённые. А Витте, который возглавлял в то время, если не ошибаюсь, Министерство финансов и торговли (или как оно там называлось), он стоял против - на стороне капиталистов: предельно либерально-рыночная экономическая модель без каких-либо социальных гарантий.
Точка зрения Витте во многом возобладала, потому что Зубатов был оклеветан и убран со службы. Но полиция была действительно за гарантии социальные для рабочего класса по той простой причине, что в те времена всё-таки основная масса населения людей была людьми верующими. А для верующего человека переступать через заповедь "не убий", когда массовые беспорядки на заводах, это было проблемно. И поэтому полиция была заинтересована в том, чтобы массовых беспорядков на заводах не было. А для того, чтобы массовых беспорядков не было, нужны определённые социальные гарантии. Но социальные гарантии - это падение нормы прибыли частного предпринимателя. Поэтому правительство стояло на стороне частного предпринимателя, ну и достоялось.
Артём Войтенков: Да, но видите, вы сами привели пример, когда более честного и правильного человека, его выдавливает система более жуликов и тех, кто хочет набить свой карман. Как же таким людям тогда проходить во власть, если примеров очень много, когда их просто вышибает оттуда.
Михаил Величко: Это всегда в конкретике обстоятельств. Власть - она вообще-то многогранна. Это не только работа в государственном аппарате, не только работа в директоратах в тех или иных предприятиях. Поэтому каждый человек, он может взять на себя определённую ответственность за то, как реализовывать эту самую власть, которая от Бога. А дальше уже, в том числе и входя в политические партии, в государственный аппарат. В общем, всегда получается так, что если на руководящих должностях сидят некомпетентные ребята, то им нужны профессионалы-помощники. В условиях советского родоплеменного строя можно было дойти до уровня полковника, именно как профессионал. Дальше там уже проблемы были, потому что генералитет это номенклатура и там избыточно много зятьёв, племянников, внуков, но в массе своей до уровня полковника можно было дойти. Уровень этот - он многое в состоянии решить при условии, что не одиночки.
Артём Войтенков: А это уже военный заговор.
Михаил Величко: Это не военный заговор. Если говорить о военных заговорах, то беда как раз в том, что те, кто за них берутся, обычно не имеют представления о том, что потом делать. Потому что, если бы в военных училищах читался курс типа организация государственного переворота и восстановление государственного управления и экономики после него, то таких ребят, как Пиночет не было бы. Потому что такой курс, он в общем бы профилактировал такую амбициозность, типа: скинуть нынешнюю власть, сесть на престол и начать рулить. Потому что те, кто за это берётся, они в большинстве своём не понимают той проблематики, которую потом придётся расхлёбывать. А когда вовлекают в такого рода перевороты, то обычно работает схема манипуляции такая:
- "Вы, дескать, харизматичны, народ вас любит".
Идёт возражение: "Да я в экономике ни уха, ни рыла"
- "Так не беда. Мы вам дадим в помощь. Вон какие там талантливые ребята молодые: Чубайс, Гайдар".
Борис Ельцин соглашается, а дальше выясняется, что проблемы такие, о которых когда подписывался, не предупреждали, а молодые и талантливые ребята решать их не могут, и создают только новые проблемы. И чего делать?
Артём Войтенков: Всё равно, тогда каким образом людям честным идти наверх и в систему управления? Причём это не обязательно может быть государственная власть, иногда это может быть образование, наука, культура.
Михаил Величко: Дальше возникает вопрос у кадровой политики, потому что на каком-то уровне проводится кадровая политика. Тот самый кастинг. Кастинг в советские времена проводился по принципу:
- "Значит так, этот дурень тут нам мешает работать. Его не уволить. Куда его деть? Повысить по должности - пусть переходит с нашего предприятия куда-то там, в Министерство, ещё куда-то. Главное, чтоб тут не мешал".
То, что потом придётся жить под властью дурака и негодяя, об этом никто не думал.
Артём Войтенков: Он оказывается в Министерстве?
Михаил Величко: Да, его же сами туда и продвинули. Как выборы осуществлялись? По принципу - "Лишь бы не меня".
Артём Войтенков: Правильно же, нагрузка: после работы ещё оставаться, что-то делать.
Михаил Величко: Да. "Лишь бы не меня" – это выражалось в том, что тот, кто не хочет работать и не умеет работать, идёт произносить правильные слова. Вон на выходе Хакамада - преподаватель научного коммунизма или политэкономии, уж не помню, чего там. Собчак откуда? Оттуда же, потому что, если смотреть на то, чем он занимался в последние советские годы, то он был завкафедрой хозяйственного права.
Вот у американцев для того, чтобы командовать авианосцем требуется два диплома – судоводительский и лётный. Потому что, если есть только один, то либо может вести корабль, но поставит его раком так, что вся авиация побьётся, либо может летать, но не может вести корабль. Вот для того, чтобы быть командиром авианосца, надо два диплома.
Кафедра хозяйственного права, что предполагает? Человек в совершенстве должен знать экономические теории все: марксизм и оппонентов - плюс к этому математические модели, на основе которых решаются задачи на макро и микроуровне, и плюс к этому юриспруденцию.
Если судить по Конституции, одним из авторов которой был Собчак, то в экономике он разбирался хуже, чем кухарка, которая ведёт домашнее хозяйство. Но при этом он много и красиво говорил без бумажки.
Опять же, годы перестройки - Горбачёв появился. Сейчас многие не представляют, как это дело выглядело при Леониде Ильиче. Вот Леонид Ильич поднялся на трибуну в Баку, в Азербайджане на каком-то торжественном мероприятии, и начал по бумажке читать текст. Через несколько минут начал запинаться, потом остановился и сказал: "Товарищи, я не виноват. Мне тут не то подсунули". Прибежали референты, дали другие бумажки и Леонид Ильич снова начал читать доклад. Вот от чтения по бумажке, к тому же у Леонида Ильича не всё было хорошо с дикцией, люди устали. И тут появляется молодой Горбачёв, который без бумажки говорит обо всём. Ох, какой умный! Без бумажки говорит обо всём. А в 90-е годы идёт сериал "Сёгун". В этом сериале один из героев характеризуется словами "Господин Таранага очень умный. Он редко ошибается".
Критериев ума, их, в общем-то, два.
- Один много говорит обо всём без бумажки.
- А другой критерий – он, может быть, мало говорит, но он редко ошибается.
Вот Советский Союз повёлся на то, что Михаил Сергеевич говорит много и без бумажки обо всём.
Артём Войтенков: А что же делать-то тогда?
Михаил Величко: Переходить к критериям "кто-то умный, если редко ошибается". И кроме всего прочего тысяча триста лет в Коране рекомендация - "Последуйте за тем, кто не просит у вас награды и кто на прямом пути". То есть человек не корыстолюбив, и кроме этого он ещё действительно заботится о благе всех, то есть у него с нравственностью всё в порядке. Но критерии нравственности, они как-то в последнее столетие у нас ушли куда-то на дальний план. Потому что считается, что главное, чтоб был умён и профессионален, а если он негодяй, то всё равно он будет работать на благо некой корпорации, к которой мы как-нибудь примажемся. Или деваться ему будет некуда - он будет работать на благо страны. А не будет он работать на благо страны, потому что с нравами там не всё в порядке.
Артём Войтенков: Какой тогда практический механизм попадания этих людей во власть или в управление?
Михаил Величко: Практический механизм простой – принимать на себя ответственность, идти и давить.
Артём Войтенков: Я же говорю - военный переворот.
Михаил Величко: Не военный переворот. Потому что военный переворот, он предполагает возникновение хунты. А это предполагает диффузию, проникновение массовое.
Артём Войтенков: В принципе то, что сейчас и происходит понемножку?
Михаил Величко: В общем, понемножку происходит. Политика, так называемого режима кровавой гэбни, она в этом отношении правильная – никого не пугать. В смысле, как? Многие домогаются репрессий. Тот государственный аппарат и та юридическая система, какие есть, если дать репрессии, то они воспроизведут 1937 год или ещё хуже, потому что бюрократы без чести, без совести. Дай им только возможность по политическим статьям и предоставь снова, верни смертную казнь - такое учудят. Что вам мешает назвать дурака дураком, негодяя негодяем?
Артём Войтенков: С работы выгонят.
Михаил Величко: Нет. Даже в процессе таких обсуждений. Ведь, обратите внимание: Сажи Умалатова предлагала съезду убрать народного депутата Горбачёва и привлечь к ответственности. Что сделал съезд? Не поддержал эту инициативу. На съезде партии, буквально на первых пяти минутах, тоже делегат съезда с Дальнего Востока, извините, не помню фамилию, тоже поднял вопрос о том, что гарантировать неприкосновенность делегатов XXIX (двадцать девятого) съезда, продолжить его работу и рассмотреть деятельность всех членов Политбюро и ЦК на тему о том, соответствует ли оно идеалам социализма. Горбачёв сразу заткнул ему рот, и съезд к этому делу больше не возвращался. Это всё-таки некоторый прогресс с XX съездом, где вопрос о том, что "Никита, ты забрехался, и вообще клевещешь на прошлое, и гонишь ахинею", - даже не вставал.
Страна должна развиваться в таком направлении, что если кто-то рулит не туда и не так, и кто-то среди делегатов, партийных или депутатов парламента поднимает вопрос о деятельности этого товарища, то вопрос не тонет, а создаётся комиссия, которая рассматривает. И если обвинения подтверждаются, то по всей строгости, без дальнейшего права занимать руководящие должности когда-либо и ему, и его детишкам до третьего поколения.
Артём Войтенков: Хорошо.
Михаил Величко: Но страна должна до этого дозреть. Общество должно меняться, и должно прийти к мысли, что государство это мы, а не государство это что-то чуждое, но должно служить нам. Оно никогда не будет служить нам, если государство это оно, а мы это мы. Если государство это мы, то тогда государственный аппарат будет служить нам.