Пякин В.В. (2019.03.04) - Вопрос-ответ

00:40 Индия / Пакистан 
24:55 Трамп / Ким Чен Ын
38:15 Кремль / ТВ
44:25 Украина / двоевластие
54:40 Украина / Евровидение 59:10 Понимание управления сложными социальными суперсистемами

Стенограмма

Ведущий: Здравствуйте, Валерий Викторович!

Валерий Викторович: Здравствуйте!

Ведущий: Здравствуйте, уважаемые телезрители, аудио-слушатели и товарищи в студии! Сегодня 4 марта 2019 года. Самым популярным, часто задаваемым вопросом на нашем сайте оказался вопрос, посвящённый конфликту Индии и Пакистана, [приходит] много связанных [с ним вопросов] и [есть много] проголосовавших [за него]. Зачитаю в редакции от Сергея: «Понятно, что кто-то очень не хочет уходить из Афганистана. Понятно, что Пакистан вообще сложно контролируется из центра. Понятно, что третья мiровая нужна понятно кому. Можно ли утверждать с той же степенью уверенности, что ГП будет использовать этот конфликт для того, чтобы его разрулил Китай, а не Россия? И насколько уверенно можно говорить о том, что опять этот кто-то поторопился и Китай пока что не способен без России участвовать в подобных проектах?»

Валерий Викторович: Нет, здесь немножко всё не так. Прежде всего, «кто-то» уже давно бы хотел уйти из Афганистана, но здесь ситуация такая: «Иван, я медведя поймал!» – «Так тащи его сюда!» – «Медведь не пускает». Так и Афганистан: в него легко войти, [но] из него трудно выйти – именно с позиции подавления Афганистана.

Мы пришли и строили в Афганистане. Неправильная идеологическая установка, которую проводило позднее советское руководство, привела к вооружённому конфликту на территории Афганистана и потерям. Но надо сказать, что тем не менее с военной задачей наши вооружённые силы справились полностью, а идеологическое содержание русской культуры позволяло нивелировать марксистское (мрак-систкое) содержание политработы всех этих парторганов, которые, в принципе, и привели к тому, что война там разразилась по полной программе.

А вот глобальщики очень многое решают через войну. И соответственно этому, когда они туда вошли, подавляя население, то первое [время] у них было там всё более или менее стабильно. Но потом к их присутствию привыкли, осмотрелись, поняли, как их бить. И их начали бить.

И 1 марта 2019 появилосьсообщение о том, что на одну американскую базу напали боевики Талибана и при этом нападении погибло (не ранено, а погибло!) 25 американских солдат. И, казалось бы, ну нападение и нападение, [в прессе] расписали, как оно произошло. Но что же происходит [дальше]? Буквально через двое суток (уже больше 40 часов прошло)выясняется, что бой за эту базу ещё идёт. То, что практически за двое суток американское командование не смогло справиться с нападением боевиков на базу, показывает как качество американских солдат, так и качество управления американскими солдатами. За это время уже можно было и окружить, и разбить [нападавших], но тогда нужно было бы [американским] солдатам высаживаться и воевать – а они этого не умеют. Как это? Они пришли на войну, чтобы деньги получать и убивать, а погибать никто не собирается за эти деньги. А командование не смогло справиться [с ситуацией] другими способами.

То есть в Афганистане всё далеко не так просто, и оттуда бы уже сбежали. Но сбежать из Афганистана означает отдать Афганистан в сферу Русского мiра. Афганистан тогда качнётся [в сторону] России по полной программе, потому что у них уже есть опыт присутствия России, уже нет той идеологической составляющей, которая вызвала войну [со стороны] местного населения (пусть и поддержанного Западом, пусть и боевики там были, но всё равно – местное население участвовало в этих воевавших бандформированиях душманов). Нет идеологической составляющей в лице КПСС, марксизма (мрак-сизма), соответственно, есть все возможности строить нормальные гармоничные межгосударственные отношения между народами России и Афганистана. А вот это Глобальному Предиктору никак не [нужно]. И поэтому кровью умываются и держат, чтобы не дай Бог Афганистан не качнулся в сторону России. Поэтому [вопрос по Афганистану лежит] немножко вообще в другой стороне.

Что же касается конфликта Индии и Пакистана [из]-за Кашмира и участия Китая в этом конфликте, то здесь тоже далеко не всё так, как выглядит на первый взгляд. Вообще, обо всех событиях, которые происходят в мiре, нужно понимать простую вещь: ВСЁ не так, как кажется, как это представляется СМИ и интерпретируется различными политологами-политолухами и аналитиками-геополитиками. Всё совершенно не так.

А как на самом деле?

Итак, что мы имеем по Кашмиру? По Кашмиру есть интерес трёх государств – это, соответственно, Индия и Пакистан, и Китай. И, казалось бы, да, действительно, Китаю самое место выступить каким-то разводящим между Индией и Пакистаном и получить какой-то свой интерес. Но как Китай может выступать [разводящим]? Если Пакистан часть территории Кашмира передал Китаю (как [именно] передал – это вопрос, но передал), то Индия-то эту передачу не признала. Это уже конфликт. Каким посредником здесь может быть Китай? Китай не может быть здесь посредником – Китай здесь один из участников конфликта.

Но смотрим на конфликт. Вроде бы, и конфликт-то такой достаточно серьёзный, а какой-то он странный. Что мы по факту имеем? Пакистанзаявляет о сбитии двух самолётов, Индия признаёт одного, вертолёт не признаётся. По факту, если очистить [от информационного шума] всё, что произошло, то признаётся сбитие одного индийского самолёта и сбитие одного пакистанского самолёта. Но что интересно – если из индийских ВВС был сбит один МиГ-21 (вообще древний самолет), то пакистанские ВВС потеряли вполне современный, по текущим [меркам], американский F-16. Естественно, Пакистан выкатил претензию Соединённым Штатам. А те, естественно, сказали: «Вы летать не умеете, вы эксплуатировать его не умеете. Поэтому к нам какие претензии? А машина хорошая».

И здесь вопрос. Понимаете, [в бою участвовал] МиГ-21. Что, Индия не могла послать более современные самолёты? Могла. Более того, в этом бою, где был сбит F-16, были МиГ-21, французские «Миражи», наши СУ-30МК. [То есть] можно [было отправить более современный самолёт]. Но нужно было послать именно МиГ-21. Почему? Потому что на уровне тех противников, с которыми он встречается, он – наиболее уязвимая фигура. И он был сбит.

Зачем вообще Индии это всё надо? Здесь мы подходим к очень интересной ситуации: а по поводу чего конфликт-то разразился и какая перспектива этого конфликта? По поводу того, что 14 февраля в Индии был произведён теракт, погибло 45 человек. Соответственно этому через 10 дней Индия нанесла удар по базам террористов на территории Пакистана, и всё закрутилось.

Всё бы хорошо (и можно говорить о том, что территория Кашмира не полностью контролируется Пакистаном и всё прочее), если бы не одно «но» – само явление «международного терроризма». Как такового «международного терроризма» не существует ВОВСЕ. Весь «международный терроризм» является проявлением деятельности спецслужб конкретных стран, не более и не менее. А «международный терроризм», против которого все воюют [и о котором] дипломаты говорят – это вопрос о том, допустимо ли использование диверсионно-террористических действий в дипломатических отношениях между двумя странами. Ни для кого нет секрета, что все террористы – это плод деятельности спецслужб определённых стран. И если Россия никогда не использовала «международный терроризм» в своих целях, то о том, как западные страны используют «международных террористов», [есть] уже просто тонны всякой информации, везде. И ИГИЛ – самая известная на сегодня террористическая группировка – это иррегулярная армия США. То есть вот до какой степени Соединённые Штаты подняли использование «международного терроризма» в проведении своей политики.

И здесь мы подходим к сути понимания конфликта между Индией и Пакистаном. Самый серьёзный конфликт между Индией и Пакистаном был в начале 2000-х годов – тот самый конфликт, который разрулил Путин и который показал, как находить [взаимопонимание] между странами, как улаживать все эти конфликты. И что происходит?

Дело в том, что Пакистан со времени своего образования использовался как инструментарий проведения политики посредством «международного терроризма». И особенно [такое положение] сложилось, когда западные страны организовывали войну против [Демократической] Республики Афганистан и советского контингента в Афганистане – базы подготовки были сосредоточены в Пакистане. Пакистан исторически сложился таким образом, что присутствие иностранных спецслужб на территории Пакистана в лице их террористических организаций глубоко инкорпорировано в государственное управление и идеологию Пакистана. Пакистан, как государство, это изживает, потому что это чуждое, инородное тело. Вспомните, где проживал знаменитый Усама бен Ладен, когда его убили? И что, американцы проводили с государственными органами Пакистана какое-то согласование, прежде чем уничтожить Усаму бен Ладена? Вопрос не в том, что это спектакль и какой это спектакль, вопрос в том, что с государственными структурами [Пакистана], собственно с государственным управлением это никак не согласовывалось. Это не означает, что это не было согласовано с отдельными представителями государственной власти Пакистана, которые являются вставленными в эту структуру и которые в меру своей служебной деятельности являются представителями той или иной диверсионно-террористической организации, той или иной спецслужбы, которая является внешней по отношению к Пакистану.

Деятельность всех этих диверсионно-террористических групп на территории Пакистана прежде всего вредит самому Пакистану. Но у Пакистана, как у государства, нет сил справиться с этими террористическими организациями, которые действуют с территории Пакистана. В результате действия этих террористических группировок часть территории Пакистана получается вообще не подконтрольной государству.

Но государство Пакистан хочет навести порядок на территории собственной страны. И вот здесь интересы Индии и Пакистана смыкаются.

То, что произошло на этой неделе, отличается от всех предыдущих событий только бóльшей шумихой, направленной для решения внешнеполитической задачи (о которой мы [ещё] скажем), а по сути она ничем не отличается от того, что было на протяжении всех 2000-х годов, когда какая-нибудь террористическая группировка с территории Пакистана наносит удар по Индии, Индия отвечает ударом по террористической группировке, Пакистан возмущается [по поводу] нарушения территориальной целостности Пакистана – поговорили, и конфликт затих и рассосался. Это уже было не [один] раз. Что мы сейчас наблюдаем? Мы наблюдаем ровно то же самое.

Почему Пакистан так себя ведёт? Да потому что он, руками Индии уничтожая террористические группировки на территории Пакистана, укрепляет своё государство и государственность. Ему это выгодно. Но по этике отношений в мiре он должен делать [подобные] заявления и он делаетэти заявления. Пакистан должен был показать, что он не является террористом, что он не собирается воевать с Индией – вот вам, пожалуйста, сбитый летчик, которого спасли от самосуда и которого Пакистан в качестве доброй воливозвращает Индии без каких-либо предварительных условий. Понимаете, это игра на два паса идёт: Индия уничтожает на территории Пакистана врагов Пакистана. И нужно это дело между собой как-то утрясти в рамках принятых сейчас отношений между двумя государствами – ну какое государство должно согласиться [с тем], что кто-то хозяйничает на [его] территории. Другое дело, что это неформальное соглашение между двумя странами. Это по факту можно выявить на протяжении всех 2000-х годов.

Но почему же сейчас подняли более [громкую] шумиху, чем [это] происходило обычно? Вопрос в посреднике, который должен урегулировать этот конфликт. Безусловно, Индия и Пакистан готовы к тому, чтобы посредником выступила Россия – они убедились в эффективности посреднических действий России, [в том], что Россия помогает найти, взаимоприемлемый диалог, взаимоприемлемые решения. Они даже за один стол не садились, Путин из одного здания в другое ездил – и то разрулил конфликт. А потом и за один стол стали садиться.

Так кто посредником-то должен быть, почему [возникла] вся эта шумиха? А к кому обратился Пакистан, чтобы быть посредником? Пакистан обратился к Ирану! Опа-на. Ну что такое Иран в мiровых процессах? Понятное дело, Китай – серьёзный экономический и уже военно-политический субъект, здесь все согласны; например, те же ВВС Пакистана летают не только на американских самолётах, но и на китайских. А Иран-то как? Ведь Иран – ещё третьеразрядная страна. Она на что-то претендует, а претензии свои подтвердить не может. А вопрос заключается в следующем: Иран должен состояться в качестве центра концентрации управления и в исламском мiре заместить собой Саудовскую Аравию, которую сейчас сливают. И Иран пора выводить на первые роли в мiре – вот вам и вся шумиха. Иран нужно представить в качестве посредника, Иран нужно делать в качестве субъекта глобальной политики – вот куда его выводят.

И потом, надо решать проблему между Израилем и Ираном. В Израиле, повторю, есть серьёзная прослойка в управлении, которая заинтересована в том, чтобы развязать войну с Ираном и чтобы Израиль в этой войне исчез. Иран при любых вариантах уничтожит Израиль. При любых. Вопрос только в издержках, в мере допустимого ущерба. Поэтому глобальным кукловодам важно было, чтобы для Ирана Израиль уничтожила именно Россия. Для этого враги еврейского народа в руководстве Израиля сбилисирийской ракетой наш самолёт, потому что им нужно было спровоцировать конфликт между Россией и Израилем – конфликт, в котором Израиль перестал бы существовать. Напомню, что десять лет назад Киссинджер говорил, что всё, 70 лет – это срок, [в течение] которого просуществует Израиль, и в 2019 году его уже не будет. Это планы мiровой глобальной «элиты», Глобального Предиктора. А нам не нужно уничтожение какого-либо народа, не нужно уничтожение какого-либо государства – нужно естественное развитие. И соответственно этому провокация не удалась.

И поэтому о чём говорил Нетаньяху [на] встрече в Варшаве? «Мы здесь решали, как бы всем мiром навалиться на Иран». О чём Нетаньяху говорил, когда приезжал на этой неделе к Путину? «Центральной темой у нас был Иран».

Иран делают центром концентрации управления – не считаться с ним никто не может. Но Иран не сможет состояться центром концентрации управления, пока он будет рассматривать Израиль в качестве объекта, который необходимо уничтожить. То есть идеологически нужно пересмотреть всё, что было во времена, когда президентом был Ахмадинежад. [При нём] же проводились все эти конференции, где доказывалось, что Израиль – зло, которое нужно уничтожить. Эту идеологическую основу надо переработать. И плохо ли, хорошо ли, но жизнь заставляет Иран это делать, корректировать.

Но, повторю, в Израиле есть очень серьёзная прослойка в управлении, которая хочет, чтобы в результате войны Израиль (и народ Израиля) был уничтожен полностью. Мы про Вышеградскую четвёркуразговаривали – сценарий-то готов: определённые управленческие структуры снимаются из Израиля и уходят на территорию Вышеградской четвёрки, которая в перспективе должна состояться в качестве Австро-Венгерской империи на новых территориях (занимать территории от Балтийского до Чёрного моря). Поэтому в этом регионе не надо допустить войны. Это [также и] политика России.

Преодолеть мощь субъектности России в глобальной политике Иран в настоящее время никак не может – его надо усиливать. Чтобы Иран мог работать [с Россией] на равных (а он и с поддержкой Турции не может [работать] на равных), надо усилить его внутренний потенциал. Поэтому конфликту между Индией и Пакистаном придали такое звучание, чтобы на этом звучании втянуть Иран в качестве субъекта глобальной политики – [именно] эта [задача] решается.

А что касается Индии и Пакистана, [то] ни та, ни другая сторона не заинтересована в большой войне. Они заинтересованы в ликвидации терроризма. А уж как там будет решён вопрос Кашмира – [такой вопрос] у них сейчас пока не стоит. Им нужно очистить территорию Пакистана от враждебных и Индии, и Пакистану террористических группировок, которые [своей] сутью являются подразделениями иностранных спецслужб. Не российских. Иран и Пакистан знают, какие «союзнички» им создали такие проблемы («союзники» Индии и Пакистана имеются в виду).

Ведущий: Следующий вопрос – это встреча Трампа с Ким Чен Ыном во Вьетнаме. Собственно, открыл сейчас один из поисковиков, читаю следующие заголовки новостных лент: «"Таймс" назвала причину досрочного завершения саммита Трампа и Ким Чен Ына». «Саммит обманутых надежд». «Почему провалился саммит?» «Почему Трамп и Ким Чен Ын не смогли ни о чём договориться?» Всё-таки, что там произошло на самом деле?

Валерий Викторович: Ким Чен Ын и Трамп договорились обо всём. Саммит успешно выполнил ту задачу, ради которой он проводился. Неожиданно, правда? И как это полностью противоречит всему тому, что слышно с телевизора. И как уж только не разобрали и Трампа, и Ким Чен Ына – как они подходили, здоровались, как они смотрели, и чего там только не было. И все сходятся: «Ах, какой крутой Ким Чен Ын, как он Соединённые Штаты построил!» и «Ах, как не повезло Трампу. Ну, судьба вот такая». И начинают искать объяснение.



Президент США Дональд Трамп и лидер КНДР Ким Чен Ын во время встречи в Ханое, Вьетнам.

Вообще, получается, [что] я – как та Баба Яга, которая всегда против, да? Каждый раз, когда происходят какие-то знаковые события, [то] все политологи, аналитики говорят в одну струю, а я говорю в другую. Ну всегда. И не потому, что я хочу сказать прямо противоположное и чем-то выделиться. Абсолютно не так. Вот если бы эти политологи, аналитики разбирались в вопросах глобальной политики, концептуальной власти, шестиприоритетах управления, если бы они не сидели в песочнице геополитики, для них бы тоже стало всё очевидно. Ведь мы же работаем с тем же самым материалом.

Итак, давайте посмотрим то, что было оглашено. Только мы поставим это немножко по-другому. Итак, ради чего вообще встречались Ким Чен Ын и Трамп? Для всех очевидно, что они ни о чём договориться не могли. Что может предложить Трамп Ким Чен Ыну? Трамп может предложитьКим Чен Ыну то, что против Северной Кореи будут сняты санкции. Что требуется от Северной Кореи? Полное разоружение, ликвидация тех видов оружия, из-за которых, собственно, Соединённые Штаты и пошли на переговоры. Что впоследствии? Что видит Ким Чен Ын? Он видит, что Соединённые Штаты когда хотят, тогда и нарушают все договорённости. Соответственно этому сегодня они санкции отменили, завтра они могут их [ввести]. С ядерной программой по Ирану-то что произошло? «Нашим [интересам] теперь не отвечают те условия договорённостей, которые мы сами же навязали Ирану, теперь мы требуем большего». Ну кто будет доверять партнёру при таких договорённостях, если Соединённые Штаты [слово не держат]. Сегодня они санкции отменяют, а завтра они могут их [ввести] – это во власти Соединённых Штатов.

Даже без уничтожения документации уничтожение Северной Кореей этого оружия, которое принудило  Соединённые Штаты сесть за стол переговоров, означает одно – его в раз-то не произведёшь, ты оказываешься беззащитным, это безповоротно. Ты сейчас уничтожил средство давления, свой ресурсный потенциал для переговоров – тебе дальше разговаривать не с чем. Ну кто в здравом уме, после того, что произошло с Каддафи, с Саддамом Хусейном, [глядя на то], как [себя] ведут Соединённые Штаты вообще во всём мiре, [будет разоружаться] в этих условиях, [когда] Соединённые Штаты сегодня слово дали, завтра взяли, а ты оружие отдал и всё – сидишь разоружённый? Ну кто будет в этих условиях вести серьёзный диалог о том, чтобы разоружаться ради того, чтобы что-то получить? Никто ведь? Никто.

И Ким Чен Ын – не идиот. Он не будет тогда вести такие переговоры. А зачем тогда он приехал? О чём [им вести] разговор? А что Трамп?Отменили ужин, который запланировали. Трамп говорит: «Всё, не получилось [договориться]. Мы отменяем [совместный ужин]. Они хотели [снятие всех санкций], мы не согласились». То есть есть какое-то такое объяснение и всё.

И только такое сетование [со стороны Трампа прозвучало] по отношению к Cоединённым Штатам: «Ну кто же так делает-то? Ну чего вы из меня изобразили непонятно что? Слушания там проводите какого-то персонажа. Вы же [видите], я переговоры веду, Ким Чен Ын посмотрел, что я вот такой и что меня могут убрать, [и решил]: "Да что с [ним] договариваться!" Но ведь в результате этого навредили интересам Соединённых Штатов». Вот, в принципе, и всё встало на свои места.

Теперь смотрим, что происходит. У Трампа очень большая проблема со страновой «элитой» США, её надо как-то решать. Как решить? Очень хорошо по страновикам [США] ударил шатдаун, очень хорошо. Рейтинг Трампа подрос, рейтинг противников Трампа упал. Потому что Трамп за народ, Трамп за государство, а вы из-за каких-то там мигрантов готовы, чтобы страна рухнула в пропасть.

Дальше. В СМИ Соединённых Штатов раскручена проблема: «Страх, страх, какой ужас – Северная Корея». Трамп поехал договариваться в интересах Соединённых Штатов с Ким Чен Ыном, а в это время по Трампу ударили изнутри. И в результате этого Трамп не смог добиться преференций для Соединённых Штатов. То есть те, кто ударил по Трампу, метили в государство Соединённые Штаты, в интересы всех простых людей. Вот как разворачивается ситуация, которую построили.

Сильными [были] показания, которые дал бывший адвокат [Трампа]? Да какими бы они ни были, они ничтожны. Дело в том, что до этого [Майкл Коэн] солгал под присягой. Всё, что дальше говорит этот человек, не является уже серьёзной аргументацией, оно будет опровергнуто – прецедентное право [действует] в англосаксонской [судебной системе]. [Теперь] его [можно] запросто размазать в любом суде. Но при этом, что ещё он сказал там? А он сказал то, что у него нет доказательств сотрудничества Трампа с Россией – он просто это подозревает. Понимаете, человек, который солгал под присягой, говорит плохие вещи и призывает осудить Трампа, и при этом даже он говорит, что у него нет данных о том, что Трамп является агентом России.

Это агитация от противного – простейший приём. Как политологи не увидели, что [для] Трампа эта ситуация – это возможность разобраться не со своими врагами (представителями в высших управленческих кругах Соединённых Штатов), не со своими личными врагами? Ему же как говорят: «Вот твой враг, он там противопоставил». Трампу нужно было поставить [страновую «элиту» США] в позицию, что они вредят государству США. Им и это надо было показать, пока не остыл ещё шатдаун. И это показано, это сделано.

Что касается Ким Чен Ына, то для него подобные встречи – это прорыв международной политической блокады. Когда Ким Чен Ын не договорился с президентом США, самой ведущей, самой мощной страны в мiре – это его политический капитал, это его рейтинг, это его авторитет не в Северной Корее, а во всем мiре. Из Ким Чен Ына делают субъекта вглобальной политике (имеется в виду, что Ким Чен Ын – НЕ субъект глобальной политики, а субъект В глобальной политике; потому как разница здесь колоссальная) – субъекта, который будет объединять две Кореи.

Ради этого и собирались – чтобы у Трампа был механизм уничтожение антитрамповской оппозиции, которая представляется как антигосударственная оппозиция, [и чтобы] Ким Чен Ын сохранил все позиции, защитил свои интересы, [показал, что] он может проводить [свою политику]. «Ах, какой талантливый, ах какой! А мы-то думали он увалень! – как рассуждают все наши политологи. – А, оказывается, он вон какой».

А при этом ещё надо понимать, что произошло. Где встреча была? Встреча была в Юго-Восточной Азии. По менталитету того населения это не Ким полетел к Трампу, а Трамп прилетел к Киму. Вот о чём [речь]. Это совершенно иная постановка в качестве субъектности Ким Чен Ына.

Это глобальная игра, это глобальная постановка. А у нас рассуждают, кто как кому руку пожал, кто как подошёл, кто на кого как посмотрел. Всё очевидно. Я ведь не сказал никаких других фактов, которые бы не были оглашены, которые не налицо. Я просто дал им другое понимание на основе шестиприоритетов управления, полной функции управления, пяти видов социальной власти, пяти видов социальной идиотии, глобальной, внутренней и внешней политики, ещё остальных моментов. Когда вот это знаешь, то всё это на поверхности. И когда смотришь, о чём говорят все эти политолухи… Поэтому, естественно, и получается, что я всегда против. Не потому, что я хочу быть против, но они просто не знают элементарного, но пытаются рассуждать. В «Собачьем сердце» есть такой эпизод про Шарикова: «Рассуждает о вещах космической важности на основе космической же глупости». И вот смотришь это всё…

Это очень хороший, рассчитанный ход и специально [сделанный]. Вы же понимаете, что толпу зацепит: «Ну как это так? Ужин подготовили и не поужинали, разбежались!» А если бы поужинали, то никто и не поверил бы, что [встреча] закончилась неуспехом. И сказали бы: «А, ну чего-то там не договорили». А нужно же было придать эту эмоциональную окраску. Там каждый шаг просчитан, выверен.

Ведущий: К следующим вопросам. От Ивана Филатова вопрос: «Один из новостных ресурсов [говорит]: "В Кремле заявили, что не несут ответственности за сюжеты на государственных телеканалах". А для чего Кремль обратил внимание на представителей идеологического приоритета, коим является "Россия 1"? Что, на Ваш взгляд, не понимают и что необходимо понимать представителям российских информационно-идеологических "элит" в ходе освещения ими мiровых событий?»

Валерий Викторович: Речь не [о] понимании или непонимании. Там ведь, [насколько] я помню, комментарий просто был: то есть мы не несём ответственности за то, что показывают по каким-либо каналам, пусть даже с государственным участием. И это так. У нас в конституции [прописано, что] нет государственной идеологии – государство не может диктовать свою информационно-политическую линию. Государство это формирует явочным порядком через определённые процессы управления, совершение определённых действий. И вот эти действия, их содержательная часть, формируют информационное поле. Но там, где [вопрос] касается освещения этих действий, уже выходит другое – кланово-корпоративные интересы тех, кто владеет тем или иным информационным ресурсом. И вот под эти кланово-корпоративные интересы и подгоняется любое освещение [этих действий в СМИ]. Государство это регламентировать не может.

А чего не понимают? Да я уже говорил, наша «элита» вообще не понимает процессов управления сложными социальными суперсистемами. И она просто ищет себе хозяина, «патриотическая» или либералистическая «элита» – без разницы. Одни пытаются договориться на более высоком уровне, другим достаточно быть подпиндосниками.

Но [глобальщики] не будут договариваться с теми, кто не понимает этих процессов глобальной политики, не понимает сути концептуальной власти, кто не может своим явочным порядком сформировать информационную линию. Вот смотрят глобальщики, которые должны решить те или иные задачи управления по отношению к России…. Что они смотрят? Они смотрят информационные СМИ, информационные ресурсы. Они знают, кто за каждым ресурсом стоит. И соответственно этому, посмотрев наше телевидение, они ни с одним из кланов не будут разговаривать на равных. Они разговаривали и будут разговаривать на равных с Путиным, потому что они прекрасно понимают, что Путин на голову выше их. Но Путин не унижает, предлагает разговор на равных, и они это принимают. А с кем дальше-то разговаривать? Посмотрите любые СМИ, посмотрите информационно-аналитические передачи, все эти политические ток-шоу. Ну кто с ними будет по-серьёзному разговаривать? Их и будут матросить, а они потом будут обижаться.

А кто виноват-то? Что, трудно сесть за учебники? «Концепция общественной безопасности» написана. Садись и изучай все вопросы, которые касаются управления сложными социальными суперсистемами. Всё же открыто. Нужно просто стать профессионально состоятельным в сфере управления. Не просто [называться] «элитой», [потому что] ты по праву рождения стал таковым и занял какое-то место в системе управления, а ты должен понимать процессы управления и как ими управлять. Но у нас же «элита» этого не понимает. Они считают, что они и так дали себе большой труд родиться в нужной семье: «Всё!  И чего я буду ещё там знать?»

Помнится, в Средние века, сразу после Тёмных веков, в Европе у королей считалось ниже своего достоинства обладать знаниями, которые должны быть присущи только черни, то есть [уметь] читать, писать, считать: «Зачем мне это надо?» И даже в конце XVIII века, [ближе] к революции, ещё встречались такие рафинированные аристократы, которые презирали это никчёмное занятие черни.

Так вот сейчас наша «элита» такая же. Она считает, что не надо знать о том, как управлять, что [не] нужно обладать какими-то профессиональными знаниями для того, чтобы управлять каким-то там быдлом, толпой и прочее. [Если] ты родился в нужной семье – тебя поставят [на должность] и всё. [Конкурс] «Лидеры России» – это профанация кадрового поиска. Они ещё получат своё от его неправильной организации. Но это их проблемы.

Так что народу нужно просто самому изучать [то, как управляются сложные социальные суперсистемы], и самому строить [управление]. Информационные СМИ нужно использовать в качестве получения фактологической информации, но ни в коем случае [в качестве] каких-то интерпретаций [этой фактологической информации].

Ведущий: Ну и опять [вопрос про] Украину.

Валерий Викторович: Я уже сколько по этому вопросу [говорил].

Ведущий: Вот как раз как бы в этом ключе, но не в этом. Пишет Олег: «Валерий Викторович, я понимаю, что вопросы о выборах на Украине уже достали. Этот вопрос не о выборах, а о том, что будет дальше. Уточняю, на выборы придут от 20 до 45 процентов от оставшегося населения. США впишут кого им надо. Вот интересует как раз, что будет дальше? Но не детально, а возможные варианты событий, так как в последнем "Вопросе-Ответе" такой вопрос был, но Вы не ответили на этот вопрос. Ответили именно [на вопрос], почему не надо ходить на выборы, а вот что будет дальше, так и не сказали».

Валерий Викторович: Я не уверен, что это США впишут. Я говорил о том, что звонок из Вашингтона будет, что совершенно не важно, кто и как голосует, поэтому можно спокойно миллионы избирателей выкинуть, какую-то там фикцию провести. Но несмотря на весь идиотизм «избирательной кампании», которая происходит на Украине, Медведев уже высказал желание признать их легитимными. Он выборами их признаёт! Там ещё ничего [не произошло], там издевательство над здравым смыслом идёт, а он уже готов легитимными их признавать. Но это вообще качество всех подпиндосников, когда они хозяину пытаются услужить всякими силами.

Так вот, я говорил о том, что будет звонок из Вашингтона – в последний момент, перед самым оглашением. То есть после того, как огласят [победителя], уже менять проблемно, хотя и возможно. Но вообще не важно, кто каких бюллетеней куда накидает, какие протоколы напишут и прочее – будет звонок из Вашингтона. А будет [он] от глобальщиков или от страновиков – это уже вопрос. И будет назначен определённый индивид.

Что же касается того, что будет дальше. Ну не пошли люди на выборы. Не пошли. А что дальше-то? Что от них зависит?

В 1917 году, с марта по октябрь 1917 года, то есть фактически всё существование Временного правительства можно охарактеризовать, как период двоевластия. Кстати, лето 1917 года так и было обозначено во всех советских учебниках по истории. Казалось бы, Временное правительство было, оно издавало указы, приказы и всё прочее, а что они ни делают – всё рассыпается. А почему? А был Петроградский Совет народных депутатов, который не занимался вопросами общегосударственной значимости, он занимался своим мелким локальным управлением, но их«Приказ №1» (по армии) развалил всю дисциплину во всей армии. Почему? Потому что массовая статистика поведения населения, идеологически не приемлющего управление Временного правительства, но в большей мере приемлющего и считающего адекватным в сложившейся ситуации идеологию, которая исходила от Петроградского Совета, привела к тому, что распоряжения Временного правительства не исполнялись, а в управлении ориентировались без всяких структурных ответвлений (структурного управления) на Петроградский Совет. Создавались Советы, строилось другое управление. Вот о чём идёт речь.

То есть если люди сами для себя решили, что то, что сейчас происходит, весь этот балаган, не имеет к ним никакого отношения, что жизнь требует иных политических решений, то кого бы в Киеве ни посадили [на должность президента], он будет абсолютно недееспособным – у него всё будет рассыпаться. А на основе статистики массового поведения населения, не принявших эти выборы людей, будет строиться иное управление. Не Петроградский Совет народных депутатов, в конце концов, взял власть – [власть] взяла партия большевиков в октябре 1917 года.

На Украине есть два мощных субъекта, которые формирует центр концентрации управления – это Луганская и Донецкая республики, которые являются легитимными правопреемниками украинской государственности. Это совершенно иная ситуация. Там, в 1917 году, ориентировались на некий идеологический посыл, не знали, что и как делать. А здесь пример [есть] – государственные субъекты есть, которые могут обеспечить массу силы, [с помощью] которой можно навести порядок на Украине. Но для этого население своим поведением не должно поддерживать управление, проистекающее от киевской банды.

Это примерно как в 1991 году: в Кремле сидит первый и последний президент Советского Союза Михаил Сергеевич Горбачёв, издает указы, приказы и всё прочее, а ничего – никто ему не подчиняется. И над ним уже откровенно смеются: «Чего он там сидит?» Но никто не пришёл [и] не выгнал его, потому что как бы всем было не до него. Он посидел-посидел и ушёл. Вот такую ситуацию нужно создать, когда все управленческие решения, приходящие от киевской банды, будут практически ничтожны. Если население не будет их принимать и реализовывать, они будут практически ничтожны. Конечно, киевская банда не уйдёт, как Горбачёв, но вопрос заключается в следующем: там очень много различных банд, кланово-корпоративных группировок, и они в борьбе за власть, ради того, чтобы показать перед хозяином: «Выбери меня!», уже на этих выборах сцепились, они рвут друг друга на части. Пусть «одни злочестивые вкушают гнев других злочестивых». А народу нужно строить свою жизнь, нужно строить своё государство.

Нужно понимать, что есть масса силы, которая придёт и наведёт порядок – это Луганская и Донецкая республики. Они приведут свои армии и наведут порядок на Украине, прекратят весь этот бардак. Но только тогда, когда это государство будет рушиться.

Самая маленькая партия в России – Российская социал-демократическая рабочая партия большевиков – взяла власть в стране, когда [власть] уже никто не хотел брать. Ещё в июне [1917 года] на съезде Советов все говорили, [что] страна погибла и нет такой политической силы, которая бы согласилась взять [власть] и вытягивать страну из этого состояния. Большевиков-то сколько было тогда? На начало революции их было порядка 25-30 тысяч. А эсеров сколько? Миллион! Ну и сравнивайте. Кадетов [было] 170 тысяч. И другие партии [были]. Куда попали большевики? Но они понимали, что надо делать. Они понимали, что это всё рассыпется, и у них был образ будущего, под который [можно] строить государство. У них не было субъекта управления, его пришлось создавать революцией 1917 года в октябре.

А на Украине субъект управления есть – это Луганская и Донецкая республики. У них есть масса силы, которая может задавить все эти националистические карательные батальоны, которые карают население и принуждают терпеть киевскую банду. Но для этого народ должен сам для себя отринуть, не признавать эти выборы, не смиряться и говорить: «А они всё выбрали и всё. Что же теперь сделаешь?» А нужно сказать: «Эти выборы – балаган!» Для себя сказать. И вот когда эта массовая статистика сложится, тогда и прекратится кровопролитие и все эти неурядицы на Украине. Сами. Всё сами.

Ведущий: Кстати, в связи с этим вопрос: «Прокомментируйте, пожалуйста, отказ Украины участвовать в "Евровидении". Можно ли трактовать это решение, как политический сигнал о начале отступления Запада с Украины?»

Валерий Викторович: Нет. Это как раз то, о чём мы сейчас только что говорили. Управление рассыпается идеологически – все составляющие киевской банды не смогли договориться и выставить своего кандидата поучаствовать. И что они теряют в этом отношении? Они теряют компетенции внешней политики из-за своих мелочных, мелких, хуторских интересов и хуторского понимания политики и управления. Они и потеряли [компетенции]. Они сцепились, они стали требовать какие-то идеологические штампы и прочее, людей третировать. Потому что они не понимают, как происходит управление.

И вот если люди будут поддерживать это рассыпающееся управление, [то] оно будет рассыпаться со всеми проблемами для людей, в том числе и со смертями во время гражданской войны. А не только [с] этимислезами девушек, которых там просто унизили, оскорбили как только могли.

Рассыпается управление киевской банды. Рассыпается. И у народа Украины есть возможность это рассыпание приблизить (кстати, в 2014 году была возможность не допустить [госпереворота]), чтобы рухнула киевская банда, чтобы пришёл нормальный легитимный правопреемник государственной субъектности Украины (Луганская и Донецкая республики со своей массой силы) и навёл порядок: загнал всех этих бандеровцев и свидомых туда, куда им и положено – в гроб.

А то сколько можно терпеть, что эти свидомые бандеровцы убивают людей на Донбассе? Детей убивают! Я понимаю, что [для] кого-то это ничего не значит. Ну тогда терпите киевскую банду, соглашайтесь, шпарьте на выборы, создавайте массовочку, продавайте свой голос (типа продавайте). Голос любого, кто пойдёт или не пойдёт [на «выборы»], будет засчитан ровно так, какой будет масса силы на том или ином избирательном участке или избирательной комиссии. Но победит на этих «выборах» тот, кого объявят в Вашингтоне. Всё это спектакль. Ну, кому не терпится… вон свидомые, они же прыгают и с Бандерой всё ходят. Они выбрали Бандеру – кровавого палача. Какого порядка они ждут? Вот он порядок на Украине – бандеровский; это убийство детей, убийства мирных жителей, горе и страдания всего населения Украины. Принимаете [это]? [Тогда] участвуйте в выборах! Не принимаете? [Тогда] скажите: «Это балаган!» – и своим поведением, где можете, саботируйте. В результате всё рухнет. Придёт Луганская и Донецкая республики, порядок будет восстановлен – государственный порядок. Можно посмотреть, какой сейчас государственный порядок в Луганской и Донецкой республиках. Ну и выбирайте, что вам лучше.

Причём, смотрите, [есть] две республики, они не объединены. Есть особенности и у той, и у другой. Это означает то, что любая территория Украины будет способна предъявить и собственные интересы, и зафиксировать [их] в единой украинской государственности. Всё, для всех людей открыта дорога, чтобы защитить интересы свои и своей семьи и прекратить войну. Но нужно для себя принять решение и создать тем самым массовую статистику [поведения], чтобы рухнула [киевская банда] – примеры в истории есть.

Ведущий: Это последний вопрос.

Валерий Викторович: И вот мы снова вышли на вопрос понимания сложных социальных процессов – процессов управления сложными социальными суперсистемами. Нужно понять, что [если] человек не занимается политикой, [то] политика занимается им. Ну хотите вы убежать [куда-то] на свой хуторок и там заниматься своим садиком, огородиком, хатёнкой (которая с краю), кабанчиком там – значит, вы обречены быть «травой на поле боя». [Если] не хотите быть «травой на поле боя», хотите защитить интересы свои и своей семьи, [то] нужно понимать, как управляются сложные социальные суперсистемы, как в сложившихся политических условиях защитить интересы свои и своей семьи. Эти знания изложены вработах Внутреннего Предиктора СССР. Читаете эти работы. Становитесь концептуально властными. Защищайте интересы свои и своей семьи.

Будьте счастливы! Мирного неба вам над головой! До следующих встреч!

 03:37 05.03.2019