Фёдоров Е.А. (2015.12.29) - Как работает Парламент и фракционная дисциплина. Путин, ЦБ и национал-предатели

Артём Войтенков: Евгений Алексеевич, сейчас заканчивается 2015 год, и хотелось бы услышать от вас какой-то рассказ, наверное, о том, что изменилось за 2015 год. Но сначала я спрошу немножко о другом. Вы внесли вместе с другими депутатами закон о Конституционном Собрании, то есть об изменении Конституции. Который, понятное дело, не был принят. Расскажите, пожалуйста, подробнее. Там просто очень любопытные были моменты при голосовании.
 
Евгений Фёдоров: Во-первых, я поздравляю всех наших зрителей, всех граждан России, всех НОДовцев с Новым годом! Желаю счастья, успехов, а самое главное - победы в следующем году. Потому что под победой мы понимаем восстановление суверенитета Российской Федерации или начало его восстановления. И на следующий год, похоже, складывается такая конфигурация, что, наверное, в следующем году закончится геополитическое отступление, в котором находится сейчас Россия. Соответственно, падение, кризис - по-всякому это отступление. И начнётся разворот к наступлению. То есть в этом плане я надеюсь, что следующий год будет переломным. И с этими надеждами я всех поздравляю, и желаю всем счастья.
 
Артём Войтенков: Хорошо, спасибо.
 
Евгений Фёдоров: Теперь, закон о Конституционном Собрании, закон, предусмотренный Конституцией. То, что в России на сегодняшний день этот закон не принят, это есть прямой саботаж российской Конституции со стороны органов законодательной власти. То есть просто Конституция дала поручение, а орган законодательной власти это поручение за двадцать пять лет не выполнил, то есть это саботаж. И если вы обратили внимание, когда мы этот закон выносили (а впервые в Госдуме обсуждался такой закон на пленарном заседании о Конституционном Собрании, за двадцать пять лет никто не вынес, все боялись), то аргументация против закона не звучала. Звучала аргументация именно основного характера: этот закон нам не нужен, то есть Конституцию нам выполнять не нужно, потому, что не нужно, потому что мы считаем, что всё идеально, всё прекрасно, все танцуют, все веселятся.
 
Артём Войтенков: Были такие доводы, что мы и так хорошо живём, зачем нам что-то менять.
 
Евгений Фёдоров: Идеально мы живём. Просто счастливы. Понятно, что сама по себе эта логика в защиту оккупационной системы власти, коллаборационистской системы власти, независимо кто её произносит, от кого она идёт. И борьба вокруг закона шла именно в этих параметрах, и это никто особо не скрывал, все достаточно откровенно об этом говорили. Но важно, что закон начали обсуждать. Не важно, что его отклонили. Важно, что его начали обсуждать. Вот сейчас тут попросили создать таблицу наших законов, которые мы внесли. Вы тем более задали вопрос про 2015 год.
 
А я попросил сделать таблицу законов, которые мы внесли за три года - 2013, 2014, 2015. Мы их внесли около двадцати пяти. Из них порядка восемнадцати (по таблице видно) были приняты. Некоторые были приняты наши, но их немного, например, о дата центрах и Димы Яковлева закон. Но другие наши законы были отклонены, и после этого через какое-то время был принят наш закон, но в редакции другого авторства. Восемнадцать примеров такого рода.
 
- Например, о борьбе с пропагандой сепаратизма: наш закон был отклонён - был принят от редакции Зюганова, причём через три месяца всего лишь.
- Или закон о ГМО: наш закон был отклонён - через полгода был принят закон в редакции правительства.
И законы наши, которые очень сильно критиковали, по СМИ и иностранным агентам. Наш закон был отклонён, причём борьбу за него мы вели года два. После чего было принято несколько решений, которые мы предлагали, но которые до этого были отклонены. Например, контроль за СМИ, которые получают деньги из-за рубежа. Вопрос - чем отличается закон, по которому обязаны СМИ отчитываться о деньгах из-за рубежа, от нашего закона "СМИ и иностранные агенты", где они должны это делать? Ничем. Но наш закон с криками и воплями отклоняется.
 
О чём это говорит? О том, что НОД выполняет свою задачу, и часть НОДа под названием "Депутатская группа Российский суверенитет" выполняет свою задачу. Мы формируем повестку дня. То есть мы даём ответы на решения проблем, которые отвергаются с воплями и криками, с жуткой дискуссией. А потом, когда жизнь бьёт по голове кувалдой, принимаются, но не в нашем формальном авторстве. Но поскольку мы люди, не требуем никакого авторства, главное, чтоб это приняли. И мы видим, что это принимают. Я вот даже взял закон о средствах массовой информации, а вот наш закон о средствах массовой информации. Видите, вот этот закон был принят в Государственной Думе, а вот это закон, который был отвергнут, который вносили мы, например.
 
Один и тот же закон, одни и те же статьи. Эта технология работает. То есть наша задача – пробить курс для страны, и мы этот курс пробиваем. То есть мы создаём ответы на вопросы и когда ситуация усугубляется, единственные ответы, получается, мы даём. Мало того, если вы посмотрите, никто не даёт ответа на сегодняшний кризис, как его называют, который сложился в России. Поскольку ответа не могут дать, поэтому правительство, например, Улюкаев говорит: "Кризиса нет". Или он почти закончился, а значит не надо ничего делать. Поскольку сказать ничего нельзя, они говорят: "Кризиса нет. Всё в порядке. Мы живём идеально".
И аргументация была с Конституцией при законе о КС: "Всё идеально, живём хорошо, ничего не происходит".
 
Понятно же, что происходит. То есть происходит просто столкновение вранья, курса на враньё, которое реализует российская Конституция, с реальностью. И вот это расхождение, оно с каждым днём увеличивается и увеличивается. А решить проблему предлагаем только мы, НОД, через восстановление суверенитета. И то не мы сами предлагаем, а историческое решение. Вот этого и боятся. И это расхождение будет до такой степени значительное, что на каком-то этапе просто произойдёт вышибание тех чиновников и органов власти, которые нагло, тотально врут с экрана телевизора. Произойдёт быстрая замена на кур Путина, и пройдёт быстрый переворот в сторону восстановления суверенитета, референдумы и так далее. То есть, тот сценарий, который мы и прописываем. И это уже объективные процессы. То есть НОД уже идеологически ситуацию подготовил. И осталось только накопить потенциал, чтобы это было реализовано. А потенциал накопится.
 
Вот, допустим, люди этот год терпели. Их жизненный уровень упал в два раза. Терпели, но пока ещё не пошли на решение проблемы. А решение только у нас есть, ни у кого больше нет. Никто не предлагает решить проблему кроме НОДа. Хорошо, в следующем году ещё упадёт падение жизненного уровня в два раза. Тогда произойдёт на базе уже злости необходимость каких-то действий. Необходимые действия предлагает только НОД. И Путин предлагает, как НОД-овец, нулевые процентные ставки. Просто у него нет власти, чтобы реализовать свои планы. Вот в этом контексте и закон о Конституционном Собрании.
 
Есть ещё одна вещь, о которой никто не говорил, в том числе докладчики. В самом законе заложен ещё один механизм - право на референдум российского народа по Конституции, и право Путина без Конституционного Собрания сразу вынести закон референдум, как главы государства. Вот этот пункт, он не обсуждался. То есть по сути, да мы называем этот закон о Конституционном собрании, но это закон о праве народа России провести референдум по Конституции. Когда Дума отклонила этот закон, она не дала право, предусмотренное Конституцией, народу России определять свою судьбу. А это уже, конечно, удар по всем гражданам России. Но я думаю, что поскольку закон всё равно обсуждается, он будет принят, только уже в ситуации более нервной, как были приняты эти все законы многочисленные, которые мы предлагали. Они потом отклонялись, а потом всё равно принимались.
 
Артём Войтенков: Когда пятки загорятся.
 
Евгений Фёдоров: Конечно, когда не будет вариантов. Вообще надо понимать саму сеть технологии работы НОДа. Мы - пожарный выход. То есть, когда вам горячо в силу пожара, то можно, конечно, биться головой о стену, но это обычно разумные люди не делают. А разумные люди выходят через пожарный выход. Вот мы - пожарный выход. И мы этот выход обозначили, подготовили, систематизировали. Пожар накапливается. С нами идёт война. Отступления не будет. Будет либо решение проблемы суверенитета, либо смерть Российского государства и народа. И значит, вопрос только - когда российский народ не захочет умереть. Когда он осознает, что реальная смертельная опасность, и примет решение, что хочу остаться в живых. Вот и всё.
 
Артём Войтенков: Вы знали, что этот закон будет не принят при вашем внесении первоначальном. То есть вы, условно говоря, просто обозначаетесь, что есть такое, есть решение. Вы поднимаете шум, вы выносите это в общественное поле.
 
Евгений Фёдоров: Не только так. Мы создаём ответ на вопрос. То есть мы создаём технологию ответа. Тем самым мы опережаем немножко событие. Мы, как разведчики. Наша задача - подготовить ответы, подготовить дорожку решения проблем. А проблемы сами будут решаться тогда, когда возникнет общественная потребность. Общественная потребность возникает в данном случае из кризиса, из санкций, и через усложнение жизни. То есть люди на каком-то этапе перестают хотеть терпеть, какая-то часть людей. И когда эта часть людей, которые не хотят больше терпеть проблемы, вызванные на самом деле оккупацией, а не просто так проблемы, они решают задачу выживания, используя технологию, подготовленную НОДом, в том числе, законодательную.
 
То есть я вас уверяю, что это закон будет принят, может, в следующем году, может, чуть позже. Я просто вижу, как динамика событий. То есть дом горит, до вашего спального места пожар подойдёт в следующем году. В следующем году вы вскочите и побежите по пожарному выходу, который подготовил НОД. Так, условно говоря.

Евгений Фёдоров: Так и здесь. Не то время, чтобы обострять, просто нет расстановки сил. А почему нет расстановки сил? Да потому что четвёртого ноября не вышло необходимое количество людей в поддержку главы государства. Вот, на Тверскую, всего полтора месяца назад.
 
Артём Войтенков: Это, наверное, не единственный показатель?
 
Евгений Фёдоров: Один из показателей. У него же есть и опросы, он же понимает общественное настроение. То есть, люди не готовы защищать своё Отечество, даже в условиях снижения жизненного уровня. Следовательно, что он будет делать? Маневрировать.
 
Ситуацию в стране определяет, так, по-крупному, две группы.
- Первая группа - это народ.
- И вторая группа - это элиты.
 
Элиты - все проамериканские, это тип их существования, потому что, в любой колонии они все как бы на стороне оккупанта, они их создавали.
- Олигархам - богатство раздал американский посол и ЦРУ. Мы это знаем, министр бывший Росимущества российского об этом рассказывал. То есть, никто не скрывает это.
- Должности министров - раздал американский посол.
- Законы пишет - американский посол.
 
И идти Путину против десяти тысяч самых влиятельных людей в стране, которые сидят, в том числе, и перед ним, можно конечно, но когда у тебя есть для этого силы. Эти силы может дать только народ, а народа нет. Он ещё не готов. Значит, что будет делать любой лидер? Что будет делать Сталин в условиях недостатка сил? Отступать. При этом отступать правильно, аккуратно, профессионально, так, чтобы не бежать, чтобы не было паники, откатываться, уничтожать за собой мосты, если о военной ситуации говорим. Но отступать, потому что, у него нет сил для наступления. Абсолютно тот же процесс у Путина.
 
Для сил наступления надо либо опираться на элиты, они не готовы. Даже в условиях санкций, не готовы, и они все - потенциальные заговорщики. Либо на народ, а народ тоже не готов, что, кстати, удивительно, потому что, падение жизненного уровня уже раза в два произошло. Не готов.
 
Артём Войтенков: Да, где-то я читал недавно статистику ВЦИОМа, там количество людей, живущих за чертой бедности, они пишут, что увеличилось в два раза за год.
 
Евгений Фёдоров: Но, тем не менее, люди падают в бездну бедности, но не хотят перейти на сторону Путина для целей чисток и для целей опричнины, о которой он говорил полтора года назад. Мы уже вроде разжевали этот тезис.
 
Артём Войтенков: Кстати, любопытно, что об опричнине где-то два-три года назад говорили очень многие, из выступающих в народе. Какие-то такие люди, типа вас, не депутаты, но, тем не менее, говорили. И слово это часто повторялось, а потом как-то вот оно исчезло.
 
Евгений Фёдоров: Потому что, нет сил для внутреннего фронта. А это внутренний фронт, конечно, нужны силы. Он и так держит внешний фронт - Украина, Сирия, а тут ещё - это целая история. И как себя поведёт в этой ситуации, на этом внутреннем фронте народ, он не знает. Вот сейчас он пошёл, условно говоря, представляете, завтра пошёл на обострение с Центральным Банком, с правительством, с министрами, с олигархами, это ещё хуже. Что такое на обострение? Начал их массово сажать, снимать, увольнять. Они, естественно, обозлятся, да?
 
Артём Войтенков: Конечно.
 
Евгений Фёдоров: Сейчас они вроде с ним в таком определенном контакте, уважительно. Каждый как бы на своей поляне, будем так говорить, но они против него не выступают. А тут они почувствуют смертельную опасность. Что произойдёт?
 
Артём Войтенков: Бунт.
 
Евгений Фёдоров: Бунт и объединение. И с кем он этот бунт будет выдерживать? Могут олигархи вывести в Москве, допустим, миллион-два человек? Да легко. Уволят с работы, накрутят людей, дадут денег, и выведут. Сейчас они это не делают, потому что, как бы не видят смертельной опасности. То есть, он маневрирует. Фактически он что олигархам говорит? Он демонстрирует им всё время попытку договориться с американцами. И тем самым снижает их как бы потенциал отмороженности в борьбе с Путиным. То есть, они откладывают. Они тоже не хотят рисковать, мало ли, как там, проиграют, поэтому, как бы откладывают. Вот эти его манёвры, это всё время манёвры, чтобы они отложили восстание против Путина. И они его откладывают, откладывают, откладывают. А уравновесить это восстание народ не хочет. Может быть, если бы уравновесил, если бы на Тверской было два миллиона человек, когда он приглашал четвёртого ноября, в День победы национально-освободительного движения, исторической, может быть, тогда бы он решительней начал действовать.
 
Вот обратите внимание, что сказал Путин, как главное событие прошедшего года - День семидесятилетия Победы в Великой Отечественной войне. А что было в День семидесятилетия Победы в Великой Отечественной войне?
 
Артём Войтенков: Народ вышел.
 
Евгений Фёдоров: Пятнадцать миллионов человек.
 
Артём Войтенков: Но вышли-то с голубями там, и с…
 
Евгений Фёдоров: Я понимаю. Я бы так сказал, наполовину вышли в сторону НОДа и поддержки Путина, наполовину. На вторую половину не вышли. Но даже эта половина была Путиным отмечена, как главное событие. Вот если бы эти пятнадцать миллионов развернулись в сторону НОДа, если бы они развернулись в сторону поддержки чрезвычайных полномочий главы государства, если бы развернулись в сторону суверенитета. В принципе они вышли наполовину с этими лозунгами - они за идентичность России вышли. Но это означает, что как бы половину дороги они прошли, не дошли до конца. Дошли бы до конца, сейчас бы у нас уже зарплаты были в два раза больше, чем полгода назад, при нулевой инфляции. Я утрированно говорю, но логика в этом. Не вышли.
 
Ему это надо. Командующему нужна армия. Армии нет. Вот он увидел проблески армии, как бы сверкнули в День Победы в Великой Отечественной войне, в семидесятилетие. Сверкнули? Пятнадцать миллионов. Он как бы вроде обрадовался, облегчение. Блин, не пошли опять. Остановились. Почему остановились? Ну почему остановились?
 
Артём Войтенков: Жареный петух ещё не готов.
 
Евгений Фёдоров: Вот. Не готов. Падение жизненного уровня в два раза - ещё готовности нет. Значит, когда оно будет? Через падение жизненного уровня в три раза, в четыре, в пять, в десять, начало голода - когда оно произойдёт?
 
Артём Войтенков: Мы с вами обсуждали это многократно, что это всё будет развёрнуто против того же Путина средствами массовой информации.
 
Евгений Фёдоров: Я вообще не об этом. Развёрнуто, не развёрнуто - это ещё неизвестно, как у них получится.
 
Артём Войтенков: Как-то получается до сих пор.
 
Евгений Фёдоров: То есть, может и будет развёрнуто, может и погибнем, и Россия будет уничтожена. Собственно, в этом и суть санкций - ликвидировать Российское государство. Никто же это не скрывает. Это будет потом, может быть. Само по себе после событий с нападением на Советский Союз в Киеве Соединённых Штатов Америки, на наше большое Отечество по международному праву, в феврале месяце прошлого года, события приобрели военный характер.
 
На любой войне, конечно, можно проиграть, и в сегодняшней, риски, проигрыши гигантские, я бы даже сказал, большинство, наверное, больше пятидесяти процентов. В этой войне у нас нет вариантов других, кроме как закончить её победой, либо враги наши закончат её нашей ликвидацией. Понимаете? Нет других вариантов. Но народ этого ещё не понимает. Он не готов включиться в борьбу за свою личную судьбу. Не за Путина, даже за Отечество, за свою судьбу. Он живёт в измерениях, дебильных, оторванных от реальной жизни.
 
Артём Войтенков: Нет, подождите, народ всегда живёт в очень реальной жизни: поесть, поспать, удовлетворить свои жизненные потребности, и всё.
 
Евгений Фёдоров: Остаться в живых - это реальность?
 
Артём Войтенков: Ну, конечно, да. Пока она как бы, не нарушается эта реальность. Пока не убивают.
 
Евгений Фёдоров: В сознании людей, распропагандированных врунами.
 
Артём Войтенков: Да нет, это в сознании совершенно обычных людей. Даже без всякой пропаганды. Большинство шевелиться не будет, пока не будет угрозы жизни. Просто наиболее как бы умные, наиболее продвинутые, они видят дальше. Они понимают, что при таком курсе правительства будет то-то, то-то.
 
Евгений Фёдоров: Хорошо. Вот вы сейчас взяли слово за народ. Вот народ, если начнётся резня, например, во Владивостоке, увидит в этом для себя угрозу жизни?
 
Артём Войтенков: Те, кто во Владивостоке, да.
 
Евгений Фёдоров: А в Москве нет?
 
Артём Войтенков: Нет.
 
Евгений Фёдоров: То есть, вы сейчас сказали, что ситуация ещё хуже, чем она есть. Потому что, резня на Донбассе уже идёт.
 
Артём Войтенков: Ну, так пример, пожалуйста.
 
Евгений Фёдоров: Значит, народ принял решение умереть. То есть, где вам нужна резня, чтобы вы приняли решение защищать своё Отечество? Где? Владивосток? Не считается. Хорошо. Екатеринбург? Для москвичей считается? Не считается. Хорошо. Уфа? Не считается, да?
 
Артём Войтенков: Для москвичей нет.
 
Евгений Фёдоров: Химки считаются?
 
Артём Войтенков: Химки? Это уже ближе, да, это уже так.
 
Евгений Фёдоров: А Клин?
 
Артём Войтенков: Клин дальше, чем Химки. Уже не считается.
 
Евгений Фёдоров: Понятно. То есть, для москвичей можно вырезать девяносто процентов страны, и они будут пить пиво, и смотреть телевизор, какая там интересная…
 
Артём Войтенков: Какая-то часть москвичей, конечно, будет что-то делать, но основная часть нет.
 
Евгений Фёдоров: Вот главный ответ на мой вопрос. В этом и главный вопрос. То есть, люди в России не готовы остаться в живых.
 
Артём Войтенков: Как и люди везде, на всей планете. Они все одинаковые, по сути.
 
Евгений Фёдоров: Это неправда. Это не так. Люди на всей планете, это не так. Это вы не готовы, потому что, кто-то вас будет резать. Вот люди, которые на Донбассе вас режут, а вы считаете, что Донбасс, это не мы, они уже готовы, у них всё хорошо, они уже наточили ножи, зарядили автоматы, у них всё в порядке.
 
Артём Войтенков: У них да.
 
Евгений Фёдоров: Ну вот. В этом и вопрос. А мы не готовы. Значит, нас - будут уничтожены.
 
Артём Войтенков: Так вот.
 
Евгений Фёдоров: Это решение народа - имеет право умереть. Мы тоже считаем. Вот я лично считаю, что каждый человек, и каждый народ имеет право на смерть. Для меня важно: это решение в отношении моего народа русского состоялось в головах, или нет. Пока я с вами согласен - в головах есть согласие на суицид. По непониманию для кого-то, но, тем не менее, согласие на суицид. Значит, он произойдёт. Потому что, после нападения, начала войны в феврале месяце прошлого года, результат этой войны, ещё раз говорю, два варианта: победа врагов, либо победа наша. Победа врагов – наша смерть. Победа наша – наше освобождение. И кроме как наше освобождение, победа не существует в других форматах. То есть, придётся осознать всю совокупность НОДа, то есть:
- 91-ый год,
- поражение Советского Союза,
- международно признанные границы,
- отсутствие суверенитета,
- иностранные советники,
- оккупация,
- внешнее управление,
- и так далее.
 
Мы сейчас аналитически это говорим, никаких эмоций. Смотрите, какие существуют стадии для любой страны? Самая жёсткая стадия – это стадия ликвидации. Мы сейчас находимся в стадии ликвидации. То есть Соединённые Штаты Америки, начало было в 91-ом году, - вторая стадия ликвидации. Соединённые Штаты Америки приняли решение ликвидировать наше Отечество. В 91-ом году они его захватили, после этого снизили его потенциал в 15 раз, и сейчас приступили к ликвидации. Для них совершенно чётко и понятно, они как раз свою мотивацию конкурентной борьбы никуда не девали, они её просто продолжили. То есть они выждали ослабление врага в 15 раз, и перешли ко второй стадии ликвидации.
 
Но в четвёртую стадию мы перешли из какой стадии, в которой мы были всего лишь пару лет назад. Мы были в стадии вассал-колония. Что такое вассал? Вассал это Германия, Франция, Австрия, вся европейская группа, Англия – это вассалы. То есть команда Вашингтона - это вассалы исполняют, но не колония, то есть они не живут за счёт, допустим, Германии по политическим соображениям. Потому что если они переведут Германию в стадию вассала, то их будет так мало, что они не смогут управлять Россией и Китаем, Индией и другими, им нужны союзники в этом управлении. Поэтому они говорят: "Вы вассалы, но при этом вы не колония, вы можете хорошо жить".
 
Сегодня мы перешли в стадию ликвидации – в четвёртую. А что предлагает в сегодняшние компромиссы нашим элитам 10 тысячам человекам, которым плевать на Россию, и которые работают на американцев за вот эти 25 лет. Что им предлагают? Им предлагают изменить структуру России с колонии на вассала. Почему мы вообще участвуем в этих странных манёврах, переговорах, в Сирии, пытаемся договориться с американцами, пытаемся их расколоть? Мы пытаемся хотя бы переместиться в категорию снять колониальную конструкцию, как первый шаг к освобождению. То есть из категории вассал-колонии перейти в вассал, из категории с тем, чтобы потом вассалом набрав силу, как Иван Калита, перейти к свободе.
 
Артём Войтенков: Вы же сами говорите, что американцы уже включили уничтожение на полную, как они могут отступиться?
 
Евгений Фёдоров: Я о другом, я говорю, как мы можем расшифровать сегодняшний сложившийся курс, в котором Путин только один из элементов этого курса, совокупный. Зачем мы летаем в Сирии, для чего мы всё это делаем?
 
Артём Войтенков: Ну а зачем мы летали во Вьетнаме, в Корее, в Афганистане?
 
Евгений Фёдоров: Во Вьетнаме, в Корее и в Афганистане, где я служил, мы защищали своё Отечество на дальних подступах.
 
Артём Войтенков: Здесь то же самое.
 
Евгений Фёдоров: Формально эта риторика есть. Но почему мы так, как бы туда? Мы же туда воткнулись вместо внутреннего фронта, о котором Путин говорил полтора года назад. То есть он силы свои сосредоточил. На два фронта у него нет сил, он готовил 16 лет силы, он их сосредоточил на внешнем фронте, не на внутреннем, а на внешнем. То есть альтернатива в этом, тянуть два фронта не получалось: либо внутренний, либо внешний. Он сосредоточился на внешнем фронте. Допустим, на Украине он не смог сосредоточиться, ему там запретили американцы, России запретили американцы и есть официальное решение Совета Федерации, что на Украине летать нельзя. А в Сирии можно, потому что Сирия согласована с американцами в силу их системы отношений с Европой. Вы же это видите, они говорят: "Вот это можно, а это нельзя, вот тех бомбить можно, а этих нельзя. В целом мы против, потому что наш ИГИЛ, но мы понимаем, что вы там ничего не сделаете, поэтому хрен с вами, потренируйтесь". Вот логика американцев.
 
Но для нас это - попытка перейти в категорию Германии, Франции, Австрии, то есть изменить наш статус в системе отношений с американцами. У нас нет сил поставить вопрос суверенитета, просто нет сил. Мы не набрали, нас настолько за 20 лет ослабили, что мы не готовы даже поставить вопрос суверенитета. Вот вам отсюда и эти манёвры все. Это серьёзное маневрирование гениального человека в условии гигантского недостатка сил, когда он вынужден одним батальоном делать вид, что у него целый полк, условно говоря, военным языком. Что, кстати, тоже есть военная хитрость.
 
Вот этот сейчас процесс и идёт. Конечно, мы хотели бы из стадии 3, 4, то есть вассал-колония, ликвидация перескочить в стадию суверенитета, но на это просто не хватает никаких сил. Поэтому хотя бы мы ставим задачу - вассал, то есть переместиться из стадии колония, освободиться от колониальной приставки.
 
Артём Войтенков: Путин достаточно жёстко говорил про американцев и в своей речи в ООН, когда он прилетал в Нью-Йорк, и на конференции с журналистами.
 
Евгений Фёдоров: Вы правы, я говорю о сложившейся расстановке. Просто в расстановки сил Путин не единственный вектор сил. В расстановки сил, не забывайте, - 10 тысяч проамериканских чиновников и олигархов. Куда вы их денете? Это силы? Да, силы. Их учитывать надо? Надо. Взаимоотношения с ними - есть компромисс, мы этот компромисс и наблюдаем. Вы же задавали вопрос, почему он не ругал Центральный Банк, я вам отвечаю, что ругать Центральный Банк бессмысленно, если ты не хочешь с ним воевать. А если у тебя нет сил с ним воевать, значит, ты будешь его гладить по головке и говорить: "Да всё нормально, всё хорошо, главное не злись на меня, я ничего против тебя, камня за пазухой не держу. Ту мою речь, которую я говорил, что вас национал-предателей, пятую колону надо чистить это всё, уже такого нет". Вот о чём речь. Может ли Центральный Банк свергнуть национального лидера? Конечно, может.
 
Артём Войтенков: Да запросто.
 
Евгений Фёдоров: Вот об этом и речь. В этой ситуации либо ты его свергаешь, либо он тебя. А сейчас компромисс паритета - я тебя не свергаю, ты меня свергаешь, но не сильно. А как вы хотите? Расстановка сил. Я, почему и обижаюсь, честно вам скажу, на народ, который не вышел в поддержку национального лидера в решающих событиях, что сегодняшние события – снижение жизненного уровня есть результат этого решения людей, которые не захотели включиться в борьбу на стороне национального лидера, в необходимых масштабах, конечно. Какое-то количество было людей, но недостаточное. НОДовцы были, а широкая масса людей не пришли, хотя в День Победы они были. То есть потенциал-то в принципе есть, это ещё особенно дважды обидно.
 
Артём Войтенков: Хорошо, а какие ещё изменения кроме этого произошли за год 2015-ый по вашему мнению? Во внутренней, внешней политики нашей страны.
 
Евгений Фёдоров: А всё определил уже 14-ый год, главные события произошли в 14-ом году – на нас напали. Всё остальное - следствие этих событий. Крым - это следствие этих событий. Мы Крымом дали понять, что мы будем стоять за себя, просто у нас сил нет, то есть мы дали сигнал, но этот сигнал не обеспечен был необходимыми силами политическими, народными, эмоциональными, идеологическими и так далее. Вот в этом проблема. То есть мы сказали: "Не отдадим". А – пусто, вот маневрируем.
 
Артём Войтенков: Вы, кстати, в одном из роликов, по-моему, снятом ещё в 2013-ом году, вы говорили, что Путин в 2014-ом будет брыкаться против американцев.
 
Евгений Фёдоров: Да.
 
Артём Войтенков: Что и получилось.
 
Евгений Фёдоров: Да, что и получилось, правильно. На самом деле он сжёг мосты. Из сегодняшней конструкции других вариантов кроме как негативных в личном плане его судьбы, либо победа, либо смерть, вы не забывайте, и других вариантов, кроме как потерять российское государство, я просто не вижу. Геополитика. Почему я обижаюсь на людей, которые этого не понимают - нет других вариантов. Просто отсутствуют варианты, иначе как прекратить существование, как нации и как государства, либо победить. К победе мы не готовы. Но вариантов нет. Просто в этой развилке геополитической после нападения на нас - вариантов нет.
 
Сегодняшняя конструкция напоминает: ни мира, ни войны, Троцкого. Это конструкция, которая приводит к тому, что мы отступим, выходим на ликвидацию. Там тогда при Троцком договорились по Брестскому миру, отдали полстраны. Сегодня не будет такого договора, в этом и вопрос. То есть нация не готова реагировать на вызов времени стандартно, то есть в защиту своего Отечества с чёткими ориентирами.
 
И очень интересно. Вы смотрели речь Путина, когда он говорил, что американцы, европейцы, ну американцы считают, что мы хотим восстановить Советский Союз. Смотрели? Хотите ли вы жить без рук и без ног? Если вы будете меня уговаривать, что вы такой человек своеобразный, что вы хотите жить без рук и без ног, наверное, я вам не поверю.
 
Артём Войтенков: Знаете, то, что касается лично людей, почему-то не переносится ими на всё государство. Есть несовпадение. Что лично для себя я буду считать вот так, но для государства почему-то я могу считать, что оно может быть как-то по-другому.
 
Евгений Фёдоров: Мы единый организм всего Советского Союза. Единый организм не потому, что люди что-то в головах хотят того или другого, а потому что Советский Союз создан или защитил себя в результате победы в мировой войне, в которой погибло 30 миллионов граждан Советского Союза, в которой погибло 100 миллионов граждан планеты Земля. И по результатам этого высочайшего напряжения всех наций, всех сил всех наций и всех государств, сформированного послевоенного устройства. Отменить это устройство может только третья мировая война.
 
Артём Войтенков: Которая уже идет, по сути.
 
Евгений Фёдоров: Нет, она не идёт. Отменить итоги второй мировой войны может только новые 100 миллионов убитых и замученных, уничтоженных людей.
 
Артём Войтенков: Так это будет.
 
Евгений Фёдоров: Это будет или не будет - это другой вопрос.
 
Артём Войтенков: По-моему, это будет неизбежно.
 
Евгений Фёдоров: Я как раз не уверен. Я как раз вижу, что эту планку должны проскочить американцы. То есть американцы должны принять для себя решение, что они пойдут в риски третьей мировой войны. То есть если они осознают это, то есть они решат: за то влияние, которое мы имеем, за сохранение однополярного мира, колониального мира - мы готовы пойти на риски, в которых будет убито 100 миллионов человек, из которых какое-то количество будет и американцев. Но важно даже не это. Эти риски могут так развернуться, что Америка может просто погибнуть в этих рисках. Всё-таки ядерное оружие, во второй мировой войне его всё-таки не было. Готовы ли они на это? Когда был Карибский кризис они на это были не готовы, хотя сильнее были в 10 раз. Соотношение рисков считаете?
 
Артём Войтенков: Там не по отношению зарядов это. По отношению зарядов у них было больше. А там же общая система противоракетной обороны.
 
Евгений Фёдоров: Какая была в Карибский кризис противоракетная оборона? Вообще её не было, совсем. Хрущёвские времена. ПВО было, да, но ПВО абсолютно не прикрывало от стратегических американских бомбардировщиков. Они отлично знали, что они уничтожат, что у них сил для уничтожения Советского Союза в 10 раз больше, чем у Советского Союза по отношению к американцам.
 
Артём Войтенков: Но, тем не менее, они просчитывали, что они всё равно не смогут всё добить и не получить бомбу в ответ.
 
Евгений Фёдоров: Конечно, получат, потому что на Кубе стояли ракеты.
 
Артём Войтенков: Ну вот.
 
Евгений Фёдоров: Да, но эти ракеты бы их не уничтожили, они бы уничтожили там города.
 
Артём Войтенков: Такая байка ходит, что курсантам в Советском Союзе рассказывает старый генерал и говорит: "Вам, товарищи курсанты, нужно в Америку запустить только одну ядерную бомбу в район Великих озёр. Мы умрём все быстро, зато они будут все умирать очень долго, но всё равно все умрут".
 
Евгений Фёдоров: Не в этом дело. То есть, когда идёт анализ, то мы понимаем, что тогда они в условиях в 10 раз более слабого Советского Союза, приняли в своём анализе ситуацию, что риски (риски же это не обязательно смерть, это просто вероятность смерти) - будут слишком высоки.
 
Я сейчас вам говорю о них, потому что они определяют сегодня, они наступающие, они определяют меру своей как бы жёсткости в защите своих интересов в виде победы 91-го года. Они определяют эту меру. И мой анализ личный, как аналитика, что они не готовы на третью мировую войну, на риски, связанные с третьей мировой войной, - не готовы, просто видно это, они не готовы.
 
Артём Войтенков: Но подождите, сейчас же война идёт совершенно в другом формате. Правильно? Это не линии фронтов, как во второй мировой войне. Это терроризм, это оранжевая революция, вы же сами про это говорите, высокоточное оружие.
 
Евгений Фёдоров: Это всё - условно обманная технология.
 
Артём Войтенков: Ну как обманная? Ничего себе - всю Северную Африку снесли с Ближним Востоком.
 
Евгений Фёдоров: Да, снесли всю Северную Африку с Ближним Востоком, потому что Россия не готова была прикрывать Ближний Восток и Африку, как она готова была прикрывать во времена, например, кризиса Израиля, Египет. Помните? Когда после победы Израиля Советский Союз сказал: "Мы применим ядерное оружие, если Израиль не остановит своё наступление". Например. То есть всё это происходит там, потому что нас нет.
 
Речь-то о другом идёт. Ядерная война, она либо всеобщая, либо никакая. Ядерное оружие не позволяет американцам принять решение о третьей мировой войне. А раз оно не позволяет им принять решение о третьей мировой войне, значит, мы от неё гарантированы. Гарантированы мы, а это означает, что мы эту гарантию можем перейти к решению проблем восстановления нашей государственности в международно-признанных границах. Вот о чём я хочу сказать.
 
Артём Войтенков: Возможности это понятно, возможности есть. Но на мой взгляд войнушка давно уже началась. То есть, то в Китае что-то рванёт, а потом в Америке что-то рванёт какие-то заводы.
 
Евгений Фёдоров: Естественно и будет рвать, пока мы не победим. Просто у каждого своё понятие победы.
- У американцев понятие победы - ликвидация России.
- У нас понятие победы – не ликвидация Америки, у нас понятие победы – восстановление наших национальных границ.
Понимаете разницу? Если мы поднимаем ставки, то мы просто с Америкой должны договориться о восстановлении границ 91-го года, по факту. Это означает, что мы победили. Мир ушёл обратно к категории двухполярности, многополярности, как он был по итогам второй мировой войны, а не просто так.
 
Артём Войтенков: Подождите, вы же сами рассказывали, что мир в этом случае в категории двухполярности не войдёт, потому что, если мы собираем обратно хотя бы часть Советского Союза, мы не слушаемся американцев, все страны на это смотрят, говорят: "А мы не будем брать ваши американские зелёные доллары, не будем слушаться ваших авианосцев, и до свидания, американцы".
 
Евгений Фёдоров: В том случае, если американцы с нами не договорятся, произойдёт ваш сценарий. А если они с нами договорятся, что хочет значительная часть сил в России, как компромисс, то в этом случае что произойдёт? Мы бросаем наших союзников под названием Китай, Индия, и просто договариваемся в масштабах Российской Федерации о статусе, например, Германии или Франции вот и всё, в экономике. Вот этот манёвр зависит от нас и теоретически такое возможно. Для американцев это, конечно, сильный удар, сильный ущерб, потому что им придётся залатывать дыру не только в отношении России, но и в отношении 90% человечества, усиливать давление на Китай и так далее, но теоретически есть и такой вариант. То есть манёвры идёт вокруг этих вариантов.
 
Я хочу сказать о другом. Наличие ядерного оружия гарантирует от третьей мировой войны. Это лучшая гарантия. Не случайно генеральный секретарь ООН выступил вдруг неожиданно с предложением убрать ядерное оружие, то есть провести резкое всеобщее ядерное разоружение.
 
Артём Войтенков: А кто его послушается?
 
Евгений Фёдоров: Это прощупывание американцев через него позиций. То есть снятие ядерного оружия означает - третья мировая война, это же понятно. То есть, если всё ядерное оружие ликвидировали, начинается третья мировая.
 
Артём Войтенков: Война начинается с танками.
 
Евгений Фёдоров: Она уже началась. Но в сегодняшних условиях у нас есть возможность восстановить границы. Просто если мы не восстановим границы, то мы гарантировано погибаем. То есть возникает эффект, что мы, сдав Донбасс, сдав Крым, мы сдадим Москву, Питер, Владивосток и так далее, потому что это вещи одного порядка. Но сил для того, чтобы удержать Москву, Питер и Владивосток нужно ровно столько же, сколько восстановить границы 91-го года. Мало того это и есть окончание войны для нас в сегодняшних условиях. Если мы этот этап исторический не проскакиваем, уходим в жёсткое противостояние, тогда, наверное, ставки будут резко расти. То есть в этом случае нам придётся то, что называется, брать некоторые столицы в Европе, как мы это делали в 45-ом году.
 
Артём Войтенков: То есть если мы с американцами не договариваемся о повышении статуса России, тогда война именно такая уже, пешеходная, скажем так.
 
Евгений Фёдоров: Нет. Если мы с американцами не договоримся о повышении статуса России, который не договором идёт, а де-факто идёт.
- Мы просто де-факто проводим судебное заседание, выясняем госпереворот 91-го года.
- На этом основании мы предъявляем претензии на границы 91-го года.
- И тут, с этих позиций ведём переговоры на базе международного права.
 
Артём Войтенков: Да кто вы такие? Пошли вон.
 
Евгений Фёдоров: Кто это скажет?
 
Артём Войтенков: Американцы.
 
Евгений Фёдоров: Да, пожалуйста. Но их слово здесь ничего не значит.
 
Артём Войтенков: Почему? Вы же сами говорите, что у нас там тысячи чиновников подчиняются, олигархи подчиняются.
 
Евгений Фёдоров: Мы через эту схему их обыгрываем. То есть мы этих чиновников, олигархов им даём альтернативную… Вот сейчас они уверены, что американцы победят, просто они понимают, что всё идёт к их победе. Надо выждать, с Путиным не ругаться, чтобы не оказаться крайним, да и вообще они трусоватые ребята. Но в принципе они уверены, что всё будет хорошо, победа состоится. Если бы они не были уверены в победе американцев, они бы сейчас кинули свои капиталы и переехали бы в Россию, а этого не произошло. То есть выбор они давно сделали. Просто они не сделали выбор воевать с Путиным и он не сделал выбор воевать с ними, как бы у них холодное перемирие, он с ними встречается.
Суть его встречи, последняя была с олигархами - "Ребята, я делаю всё, что могу, чтобы договориться с американцами. Видите, я не против порядка, по которому вы являетесь агентами Соединённых Штатов Америки, я с вами разговариваю".
 
Но исторически мы выиграем, только если мы вернёмся в нормальную историческую логику. А нормальная историческая логика – это границы 91-го года и суверенитет внутри России. И тогда эти же самые олигархи, они не будут нашими врагами, может кто-то и будет конечно. Они поймут, что это всерьёз, а значит у них есть шанс хотя бы один из ста или из 10, что они могут остаться в живых, и с ними ничего сильного не произойдёт. Ну может, потеряют 2/3 капитала, ничего страшного.
 
Артём Войтенков: Но не расстреляют.
 
Евгений Фёдоров: Ну конечно. Потому что в Лондоне их тоже не ждут, они это понимают. Вот в чём вопрос. То есть от того, что мы, народ не вышел в поддержку Путина, не был запущен сценарий жёсткого перехвата правления. Это плохо.
 
Артём Войтенков: Может, мягкий переход это тоже неплохо. А что вы говорили про взятие европейской столицы? Это, в каком случае?
 
Евгений Фёдоров: Что делает армия, когда затягивается война и противостояние? Расширяет фронт. Это традиционная военная тактика. То есть расширяет зону воздействия.
 
Артём Войтенков: То есть, когда уже позиционная война, и ни одна, ни другая сторона не может друг дружку промять, то идут обходной?
 
Евгений Фёдоров: Мы её сейчас и наблюдаем в геополитическом значении этого слова. То есть война с Россией через Киев, Донбасс не получилась по разным причинам. Что значит происходит? Значит, будет расширяться фронт. Появился фронт Сирии. Не получилось? Фронт, как будет расширяться? Появится фронт, например, в Грузии. Попытаются сделать в Молдавии, Приднестровье. Не получится, дальше - фронт против Китая. Для этого американцы готовят Японию. Я даю прогноз, что в следующем году будут конфликты Японии с Китаем просто потому, что американцам это надо. То есть они начинают расширять фронт. Потому что у них не получилось продавить сходу блицкригом после февраля месяца и госпереворота в Киеве. То есть в принципе, мы находимся в ситуации геополитического отступления, но американцы тоже, - у них нет побед. То есть это отступление, в котором они давят, давят, давят, но гарантированных побед они не имеют. Они расширяют вынужденно фронт.
 
Артём Войтенков: То есть они завязли на Украине, они завязли в Сирии достаточно давно, кстати.
 
Евгений Фёдоров: В Афганистане, и так далее. Поэтому ставки растут, накапливаются. Но ещё раз говорю - насколько мы готовы терпеть. Насколько наш народ готов терпеть падение жизненного уровня, не решив проблему радикально и быстро. Как говорится, лучше ужас на коне, чем ужас без конца. Вот где это должно это произойти? Где должен произойти перелом общественного сознания в сторону активизации своей политической и личностной поддержки национального лидера и национально-освободительного движения в России? Это главный вопрос. Это переломный момент. Если говорить о тактических вещах, мы понимаем, что американцы основные усилия в следующем году сосредоточат на выборах в Госдуму.
 
Артём Войтенков: Которые будет осенью.
 
Евгений Фёдоров: Да.
 
Артём Войтенков: А зачем сосредотачивать, если и так вся Госдума слушается, и при следующих выборах, как вы сами рассказываете, депутаты ходят на работу, всё будет то же самое.
 
Евгений Фёдоров: Нет, они будут ходить на работы, выполнять приказы США.
 
Артём Войтенков: Да.
 
Евгений Фёдоров: Но они не будут свергать Путина. То есть это другое качество. Они не будут ликвидировать своё государство. Они не будут действовать активно с целью резни на улицах наших городов.
 
Артём Войтенков: То есть, нужны более жёсткие депутаты, скажем так.
 
Евгений Фёдоров: Конечно. Нужны более жёсткие депутаты, нужны антипутинские депутаты. В Госдуме большинство - это Единая Россия. Это партия, она да, работает в системе Думы внешнего управления, но она не готова быть антипутинской. Поэтому для них важно, чтобы в Госдуму прошли партии на протесте против Путина. И вообще для них важно организовать протестное голосование. Для того, чтобы был протестное голосование, им необходимо сосредоточить негатив в узком промежутке времени. Именно поэтому они не стали дожимать вопрос с дальнобойщиками, хотя могли бы.
 
Артём Войтенков: Да.
 
Евгений Фёдоров: То есть они как бы отложили вопрос. В начале они дали команду "Фас" Навальному, он вроде бы побежал вперёд: "Ура! Ура!". Средствам массовой информации надо создавать иллюзию бунта дальнобойщиков, потому что никто их не видел.
 
Артём Войтенков: Почему? Они же в регионах стояли. И в Москве, Химках.
 
Евгений Фёдоров: В Химках пятнадцать фур стояло? В Химках стояло пятнадцать фур. Наши люди были – стояло пятнадцать фур. Они там всегда стоят. Странно, что пятнадцать, а не пятьдесят. То есть это был созданный искусственный блеф. В этом и логика Навального. То есть берётся какая-то часть протеста, этот протест удесятеряется средствами массовой информации и пропагандой, формируются лидеры от Соединённых Штатов Америки, типа Расторгуев, Гуляев, вот эти боевики Навального, которые возглавили этот протест. И дальше они эскалируют протест уже в отношении, ведя переговоры с властью. Даже не с властью, а с Пятой колонной во власти о капитуляции власти, вот такая конструкция.
 
Артём Войтенков: Там у них были такие требования, заранее невыполнимые вообще никем. Если их почитать, то становится понятно, что их точно не выполнить.
 
Евгений Фёдоров: Конечно, они не дураки. Эти требования оказались, как бы высвечены технологически. То есть они не сумели вытащить информационное сопровождение своего бунта. Вот и всё. Поэтому они как бы отступили. Вопрос в другом, могли бы американцы дожать вопрос? Могли бы. Они посчитали, что сейчас это не надо. И соответственно, Навальным, его репутацией немножко пожертвовали. А что им, жалко, что ли? Не жалко, он пешка для них и всё. Но само по себе технологически - у них олигархи остались, резкое увольнение с предприятия - в их распоряжении. То есть, связанные с ними, участвующие в заговоре олигархи, спокойно могут уволить несколько миллионов человек рабочих, и купить им билеты в Москву. Не сложно.
 
То есть эта компонента у них осталась. Просто они её не использовали сейчас, в контексте дальнобойщиков. Они как бы проверили пробу сил - не пошло, остановились. Но они её используют? Используют. Когда? Накануне выборов. Условно говоря, за несколько месяцев до выборов. Это означает, что мы можем прогнозировать на следующий год резкое обострение ситуации за несколько месяцев до выборов с целью обеспечить протестное голосование на выборах, и выбить Путина из Государственной Думы.
 
Артём Войтенков: Всех с Новым годом.
 
Евгений Фёдоров: Это борьба. Обратите внимание, допустим, Великая Отечественная война. До зимы 1941-1942 года немцы наступали. Дальше возникла битва под Москвой. Немцев отбили в битве под Москвой, и возникло определённое затишье. Следующий этап наступления был после переосмысления Гитлером тотального характера войны. То есть он уже начал тотально переходить к тотальной войне. Он провёл новую мобилизацию, подтянул новые танки, подтянул новую технику, модернизировал армию и пошёл в генеральное наступление на юг и на Волгоград, на Сталинград. То есть Гитлеру понадобилось некоторое время для переформатирования своей борьбы.
 
То же самое у американцев. Они как бы наступали на нас через Киев. Их наступление продвинулось, как под Москвой. Всё-таки взять Смоленск, Брест, Киев и так далее, но захлебнулось, остановилось. Сейчас они переформатируются, и будут наступать уже по всему фронту мировому. Включат Японию, включат своих союзников и будут долбать Китай, Индию, Россию, как бы более широкая площадка, расширят фронт. И активизируют борьбу внутри России. Но если мы выдерживаем этот следующий год, если мы выдерживаем переформатирование на выборах, то мы переходим к победе.
 
То есть фактически Сталинград у нас будет в районе выборов в Государственную Думу. Если говорить военно-аналогичным языком. Но с точки зрения того, что не победа в Сталинграде, а события Сталинграда. Потому что мы сейчас не знаем, победим лм мы в нашем Сталинграде в следующем году в контексте выборов в Думу или нет. Мы это пока не знаем. Мы могли проиграть Сталинград? Могли. И тогда может быть, Сталинград был бы где-то, допустим, в Свердловске, в Екатеринбурге. Могла быть такая историческая динамика событий? Могла. То есть сама по себе победа в Сталинграде, это нам в каком-то смысле повезло перехватить инициативу именно тогда, в период этой битвы. А в принципе враг мог перекинуться через Волгу, и может быть, мы бы сдались тогда. А может следующая битва сталинградская была на Урале, и мы откатились от Урала к Берлину. Всякое могло быть.
 
Артём Войтенков: Ну да. Получается, если протестное голосование, то сначала надо устроить условия для протестного голосования, зарплату понизить, чтоб всё было плохо. Им надо подкатить своих кандидатов каких-то?
 
Евгений Фёдоров: Нет, им просто нужны люди, не интегрированные в систему власти Путина и всё.
 
Артём Войтенков: А какая у Путина система власти, если вы говорите, что все чиновники и партии голосуют по американским бумажкам?
 
Евгений Фёдоров: Да. Но это они голосуют по бумажкам за системные законы, а не за ручные. Кадры не относятся к системным законам, например. То есть Дума нужна для перехвата. Чтобы было понятно:
- системный закон - это меняющий систему,
- ручные законы - они носят точечный характер.
Но есть такие точечные законы, которые меняют систему, но не сразу, а создают новую реальность, которая меняет систему. Например, точечный закон по Крыму. То есть реформа Конституции по Крыму и в самом Крыму, когда собрали депутатов вежливые люди, заставили их проголосовать за референдум. После чего там запущен был другой сценарий.
 
В экономике это сценарий нулевых процентных ставок. Почему мы и говорим, нулевые ставки должны быть введены директивно. Слово "директивно" прозвучало из уст Путина в этом вопросе. Когда он отвечал на вопрос по ставкам, он сказал, что мы же не можем, чтобы ставки были назначены директивно. Это напоминает историю с терновым кустом - только в куст терновый не бросайте. Жареный петух здорово клюнет, сможем. Вот я вам отвечаю. Сейчас не можем, потому что мы такие вежливые, ласковые, ни с кем не воюем, пятой колонне мы пока не готовы объявить войну. А когда кирдык наступит, клюнет, ОМОН пойдёт в Центральный Банк и директивно объявит ставку. Мне это слово понравилось. Возьмём из арсенала Путина это слово "директивное обнуление ставки".
 
Артём Войтенков: Хорошо. Но Путин же всё равно не командует всеми депутатами, всех партий на местах где-то, в каких-то районах. Такой же вертикали нет от Путина? Есть от партий.
 
Евгений Фёдоров: Он не может менять систему. Но он может провести, условно говоря, двухдневную, трёхдневную мобилизацию. То есть он может ручным образом пробить один, два, три вопроса, из которых могут быть вопросы радикального характера. Я вам называю: нулевая ставка, вопрос референдума и вопрос чрезвычайных полномочий. На самом деле это всё вместе.
 
Мы вообще исходим из того. План НОДа заключается в том, что Путин получает чрезвычайные полномочия. И ручным образом мы пробиваем вопрос чрезвычайных полномочий, в том числе при поддержке народа, когда он позовёт, а не когда-то.
 
Зачем Путину нужны чрезвычайные полномочия?
Провести реформы, которые закончатся референдумом по Конституции. То есть закончатся Конституционной реформой. То есть он, получив чрезвычайные полномочия, в экономике он первым же указом обнуляет процентные ставки в Центральном Банке. Просто ноль - процентные ставки. Там все заорут, закричат. Но мы же американцев уже не боимся? Мы понимаем, что они не устроят ядерную войну. А значит, если мы их не боимся по-крупному, зачем нам их бояться по мелочи? Объявляется нулевая ставка, запускается вопрос переформатирования экономики на суверенитет, деоффшоризация, деколонизация, причём она запустится автоматически. Вот принять решение долгосрочного характера, у него прав нет. А вручную принять решение разового характера, меняющего всю архитектуру системы, можно. И это решение, это как раз и есть нулевые ставки.
 
Артём Войтенков: А нулевая ставка это, в общем-то, начало, да? Такой старт - мячик толкнули и он покатился.
 
Евгений Фёдоров: Пошёл, покатился, началась жуткая история. Но суть этой жуткой истории - из России поехали не нужные никому доллары. Вот, кстати объём долларов, я попросил новую справочку, мне дали - шестьсот миллиардов долларов. А теперь возьмите и умножьте, какой курс сегодня был?
 
Артём Войтенков: Я даже не смотрел сегодня. Семьдесят, по-моему.
 
Евгений Фёдоров: Шестьсот миллиардов умножаем на семьдесят, получаем сорок два триллиона рублей. А рублей в России по-прежнему пятнадцать триллионов по агрегату М1. Вот эти шестьдесят два триллиона рублей в случае обнуления ставки вылетают из страны, как пробка из бутылки.
 
Артём Войтенков: Для этого можно ядерную войну развязать, ради такого.
 
Евгений Фёдоров: Умрёшь. Если мы понимаем с вами, мы это проанализировали, что американцы не готовы к ядерной войне, как они не готовы были в Карибский кризис, значит, они проглотят это решение. Но только оно здесь должно созреть. Да, это риски. Вот и всё. Сорок два триллиона рублей попадают в российскую экономику после одного решения Центрального Банка о нулевой ставке. После чего эти деньги начинают осваивать весь российский бизнес, все российские предприниматели. Что приводит к росту зарплат сразу же, ровно на вторые дни - тут же пошли освоения проектов, и обнуление инфляции. Дальше пошла политика количественного спроса.
 
То есть это означает: повышающиеся зарплаты граждан приводят к тому, что они увеличивают потребление. И начинают, например, по ипотеке строить большое количество жилья. Ипотека же тоже становится один процент. В сравнении, допустим с немцами, на каждого российского гражданина у нас жилья в два раза меньше. Значит, мы можем предположить, что каждый гражданин в среднем захочет удвоить квадратные метры, на которых он живёт со своей семьёй.
 
Артём Войтенков: По-моему, это основная проблема, это жильё для обычного человека.
 
Евгений Фёдоров: Нулевыми ставками мы запускаем экономику спроса по линии жилья на второй день сразу. Вот и пошёл процесс. То есть мы переломили ситуацию, и у нас пошла резкая экономика спроса. Что означает автоматически рост благосостояния граждан России. Что в свою очередь создаёт базу для укрепления Путина и Конституционной реформы. Это аналогично тому, как в своё время указ Ельцина, издал о свободе торговли, и в магазинах вдруг появились все товары. Помните, было такое?
 
Артём Войтенков: Я помню, что до этого они все исчезли после указа Гайдара.
 
Евгений Фёдоров: Да. А потом был указ Ельцина, товары все появились. И на этой истории удалось задурить народ, и он принял эту оккупационную Конституцию.
 
Артём Войтенков: Хорошо. Значит, в следующем году всем будет плохо, особенно ближе к выборам.
 
Евгений Фёдоров: Как только люди не захотят, чтобы им плохо не было.
 
Артём Войтенков: А люди не захотят, совершенно точно - не захотят.
 
Евгений Фёдоров: Значит, будет плохо. Нет, какое-то количество захочет. НОД за этот год удвоился, это не случайно. Какое-то количество людей захочет.
 
Артём Войтенков: Я говорю про общее.
 
Евгений Фёдоров: Условно говоря, если мы вытаскиваем на те пятнадцать миллионов, которые уже вышли на улицу под лозунгами НОДа, мы побеждаем.
 
Артём Войтенков: В следующем году это маловероятно.
 
Евгений Фёдоров: Подождите, это маловероятно пока ларьки не загорелись.
 
Артём Войтенков: Кто будет жечь эти ларьки, как это всё будет происходить?
 
Евгений Фёдоров: Навальный будет жечь, это понятно.
 
Артём Войтенков: Лично Навальный не будет.
 
Евгений Фёдоров: Боевики, есть кому. Украинские боевики, которых сюда пришлют. Навальный же предлагал дальнобойщикам идти на Кремль на фурах. Вы же Москву видели?
 
Артём Войтенков: Навальный очень часто говорит такие решения, которые сразу же кажутся смешными, очень часто.
 
Евгений Фёдоров: Он же мобилизовывал свою систему на это. Приехать в Москву на фуре к Кремлю невозможно без нарушения закона, предлагал начать беспорядки.
 
Артём Войтенков: Он знал, что их просто остановят и всё. Поэтому все его призывы, это просто ля-ля языком.
 
Евгений Фёдоров: Остановят в том случае, если американцам не удастся перехватить генералов. Сейчас недавно вышел фильм информационный о том, как американцы устраивали заговор против Асада. Они скупали генералов пачками. А кто остановит фуры? Генералы - полиция, МВД, армия. Если генерал подкуплен, никто не остановит. Три миллиона долларов на генерала, если он ничего не будет делать в нужный момент. То есть не транслирует команду.
 
Артём Войтенков: Это у них такие расценки?
 
Евгений Фёдоров: Да. Фильм же был.
 
Артём Войтенков: Да. Вообще-то наши генералы не слишком от сирийских отличаются.
 
Евгений Фёдоров: С украинскими была та же история - по три миллиона выдавали долларов, когда был госпереворот против Януковича. То же самое было. Что вы думаете, генералы вдруг Януковича решили не защищать, и все его кинули. Потому что поработал посол.
 
Артём Войтенков: Я так понимаю, что тот же самый сценарий ждёт и нас.
 
Евгений Фёдоров: Я бы так сказал - этот сценарий прописан в плане посла. А получится этот сценарий или нет - это есть результат борьбы. Поэтому им нужно снижение жизненного уровня для целей подготовки сценарий госпереворота. Вот для чего им это надо. Пока у них этот сценарий не получается. То есть они откладывают его. Но посмотрим риски. Важно, ещё раз говорю, чтобы люди приняли решение не просто разово дать полномочия Путину, а чтобы люди приняли решение дойти до конца, до восстановления суверенитета страны.
 
Артём Войтенков: Это, конечно хорошо, но для этого нужно понять, что такое суверенитет, что такое независимость, работа органов госуправления. А это объясняете, по-моему, только вы по правде. А кто вас смотрит? Сто тысяч, двести и всё. Поэтому вот.
 
Евгений Фёдоров: Нет, Артём, я с вами не согласен. Это всё-таки генетическая память есть. И я всегда исхожу из того, что сегодняшняя ситуация ничем не отличается от предыдущих ситуаций за полторы тысячи лет нашей истории. Это значит, если мы тогда находили все силы в нужный момент, правда после сдачи Киева и Харькова, но находили, значит, найдём и сейчас.
 
То есть я воспринимаю падение жизненного уровня, как динамику подготовки российской нации к освобождению. Как мёртвую воду, которой поливают прежде, чем полить живой водой. Живая вода – нулевые ставки. То есть решить проблему Путин может за один день всех этих низких зарплат, лишения пенсий, секвестра бюджета и всего остального. За один день. Просто ему надо дать для этого власть. А власть он может получить только от поддержки народа, больше ниоткуда. Вот это главный вопрос. Поэтому я следующий год рассматриваю очень оптимистично в отличие от вас, судя по всему.
 
Артём Войтенков: Я знаю, вы всегда радуетесь, когда плохо становится. У вас оптимизм повышается.
 
Евгений Фёдоров: Потому что я понимаю, что пройти испытание ради Родины можно. И в каком-то смысле сегодняшнюю ситуацию я рассматриваю… Никогда не травили тараканов? Одеваешь такой резиновый костюм, маску, чтобы дышать, и ухудшаешь вокруг себя условия жизни. Ты готов - ты в маске и в костюме. Тараканы – нет. Они - умирают, ты - остаёшься. Русский человек ради Отечества, на мой взгляд, готов потерпеть резкое снижение качества жизни. А вот национал-предатели, пятая колонна - нет, они умрут. Вот это и есть период мёртвой воды, который мы сейчас проходим.
 
Главное, людям надо понимать, за что они терпят. Что они терпят не просто так. Они терпят в условиях внешней интервенции за своё Отечество. И вознаграждение за их терпение будет:
- Восстановление Российского государства в границах 1991 года,
- И восстановление их личного благосостояния с точки зрения возможностей российской нации и государства раз в пятнадцать-двадцать, которые мы имели в 1991 году.
- И в геополитическом масштабе восстановление нашего Отечества, как минимум второго центра полюса мировой власти, или минимум одного из полюсов небольшой многополярности - три, четыре, пять государств: Америка, Китай, Европа и так далее.
Вот о чём и речь. Поэтому очень радостные ожидания от будущего года.
 
Артём Войтенков: Значит, будет совсем плохо всё.
 
Евгений Фёдоров: Наоборот, очень радостные ожидания от будущего года.
Ещё раз хочу пожелать счастья, удачи всем. Это и есть русское чудо, когда мы из поражения, как феникс, выходим победителями. Поэтому я очень оптимистично смотрю на события.
 
Я вижу, что русский народ не скурвился, что он не готов сдать своё Отечество. Он ещё не готов его отвоевать. Но важно, что он не готов его сдать. Мог бы и ключи, как в Европе, вынести на золотой подушечке вместе с Путиным. Впереди выносят ключи, а сзади выносят Путина. Но не готов. А это означает, что мы вошли в русский сценарий русского чуда, в котором мы всегда побеждаем.
 
Ещё раз всех приветствую с Новым годом.
Уверен, что мы победим в следующем году!
И желаю, чтобы в этой победе русского народа и государства, каждый нашёл своё место победителя.
 
Набор текста: Татьяна Самило, Наталья Малыгина, Маргарита Надточиева
Редакция: Наталья Ризаева