Ефремов И.А. - Пять картин (1965): предисловие к циклу произведений "великое кольцо"

В помещении станции управления погодой в 20:00 на высоте 1600 метров над уровнем земли, оператор головной антарктической станции ППВ по имени Крес соединяется по «скайпу» со своими друзьями: художником Альком, звездолётчиком Ниоканом, и круглолицей Та. Вся эта компания собралась в режиме видео конференц-связи для просмотра записи доклада, посвященного исследованию древнего искусства — пяти картин древности на космическую тематику.

В романе «Час быка» автор часто использует приём демонстрации вступительного образа. Например:
 

• Лекция Фай Родис в совете звездоплавания начинается с описания картины «Последня минута»
  «Последняя минута»

  В Доме Искусств хранится картина тех времен. Короткая подпись под ней совершенно понятна нам: «Последняя минута». На обширном поле рядами стоят гигантские ракеты, подобные высоким крестам на старинном кладбище. Низко нависло мутное, бессолнечное небо, угрожающе прочерченное острыми пиками боевых головок – ужасных носителей термоядерной смерти. Люди, трусливо оглядываясь, как бы сами в страхе от содеянного, бегут гуськом к черной пещере глубокого блиндажа. Художник сумел передать чувство страшной беды, уже неотвратимой, потому что в ответ на гибель миллионов невинных людей оттуда, куда нацелены крестообразные чудовища, прилетят такие же ракеты. Погибнут не те, которые бегут в блиндаж, а изображенные на другой стороне диптиха мужчина и женщина, юные и симпатичные, преклонившие колени на берегу большой реки. Женщина прижимает к себе маленького ребенка, а мальчик постарше крепко уцепился ручонками за отца. Мужчина обнимает женщину и ребят, повернув голову назад, туда, где из накатывающегося облака атомного взрыва высунулся гигантский меч, занесенный над жалкими фигурками людей. Женщина не оглядывается – она смотрит на зрителя, и бесконечная тоска обреченности на ее лице гнетет каждого, кто видит эту картину. Не менее сильно выражена беспомощность мужчины – он знает, что все кончено, и только хочет, чтобы – скорее.
• Подготовка учеников школы третьего цикла к просмотру звёздочки с историей экспедиции Тёмного пламени включала поездку к памятнику.
  Памятник экспедиции

  Молодые люди прониклись настроением тех времен, когда отправление первого ЗПЛ было подобно нырку в неведомую бездну. Они забыли про то, что жертва Земли на Тормансе не была напрасной, и стояли перед памятником, как провожавшие «Темное Пламя» более века назад в его никем еще не пройденный путь, полные смутной тревоги и вполне реального сознания великой опасности экспедиции.
  
  Учитель добился своего – ученики подготовились к просмотру «звездочки» Дома Истории, стереофильма с описанием экспедиции, большей частью снятого на натуре. Другие события были восстановлены по записи памятных приборов и рассказам вернувшихся членов экспедиции. Молодым людям пришлось напомнить о необходимости возвращения. Несколько человек предложили переночевать на месте, но большинство приняли совет учителя – возвратиться ночным поездом, чтобы завтра же просмотреть «звездочку», которая потребует дня с перерывом на отдых.
• С некоторой натяжкой, образ древнего кладбища предваряет историю появления дворца нежной смерти.
  Поездка на кладбище

  И Сю-Те призналась, что она хотела бы съездить в Пнег-Киру, это недалеко от города, брат писал ей, что там – место величайшей битвы древности, в которой погиб какой-то их предок (на Тормансе люди не знали своей родословной), и обещал непременно повести ее туда. Ей хочется побывать там в память о брате, но ведь для одинокой девушки, плохо знающей столицу, это небезопасно.

Всё это — задание определённого настроения. Профессиональный подход учителя достигает полного погружения. Менее искушённый в вопросах передачи знаний чем учитель историк Фай Родис ограничивается только заданием тона, без оценки результата. Неопытная Сю-Те делает это интуитивно, и за неимением произведения искусства на нужную тематику, вынуждена обходиться личным присутствием.

Использование  этого приёма, простота фабулы рассказа «Пять картин» и прямое описание четырёх картин даёт недвусмысленный намёк, на применение данного приёма автором уже по отношению к нам, читателям цикла произведений «Великое кольцо». Похоже на то, что эти картины — это образы для создания настроения лучшего восприятия информации из работ автора.

Рассказ «пять картин» написан в разгар работы над последним произведением цикла «Великое кольцо», однако события в нём не могут быть соотнесены по времени с остальными произведениями цикла. Однако можно предположить, что это произведение должно быть первым в списке. И дальнейший анализ указывает именно на это. В рассказе, демонстрацию картин проводят по видео конференц свзи, показывая запись выступления Не Той. Этот доклад был посвящен пяти холстам с написанными на них прочными минеральными красками на масляной основе картинами. Имеет ли значение, что художник, специально посвятившего себя космосу, оказался русским судить сложно. В рассказе он охарактеризован как единственный русский художник космоса, творивший в начале космической эры.

Описания картин немногословны, но позволяют провести интересные параллели.
Картина первая

На первой картине белый след быстро несущегося звездолета прорезал угрожающе фиолетовое, исчерченное пурпуром небо планеты Венеры. Бледные зелено-голубые огни электрических бурь неистовствовали над фиолетовым океаном.

Как мы помним, события рассказа «Пять картин» разворачиваются на высоте 1600 метров, над облаками, а на фоне мы «видим» гигантский вихревой тоннель дождя. заканчивается история грозой. Образ этот чем-то напоминает след от звездолёта. Ну и наличие бури и там и там тоже намекает на связь. Несколько отрывков для сопоставления образа.

Картины вторая и третья

Вторая и третья картины изображали различные аспекты планеты двойной звезды – красного гиганта и голубого карлика.

Резкие колебания температуры делали невозможной жизнь земного типа, но она тем не менее существовала в виде кремневых кристаллов. Одна картина показывала красное солнце, другая – голубое и дисковидный звездолет с Земли, проникший в мир двойного солнца и кристаллической жизни.

«Туманность Андромеды» рассказывает нам сразу две истории: опыт прямого луча и спиралевидного звездолёта в плену железной звезды. Если попробовать найти по тексту образы показанные на картине, складывается ощущение, что фигура Эрга Ноора — центровая в романе.

Про кристаллическую жизнь интересный образ. Сопоставление скорее надуманное.Кстати, если в сети поискать материал по кремниевой жизни, можно найти довольно занятные заметки.
Четвёртая картина

Четвертая картина была посвящена первой встрече земных людей и мыслящих существ другого мира.
 

Художник не попытался изобразить эти существа, вероятно, потому, что тогда господствовали взгляды о множественности форм мыслящей материи. Он написал встречу с творением инопланетной цивилизации – гигантским электронным мозгом, управляющим работой автоматических устройств планеты.

Рассказ «Сердце змеи» повествует нам о первой встрече людей с представителями инопланетной расы. Образ несложный, однако общение не вживую, а с техникой также имеет место быть в рассказе, виной тому невозможность дышать одним воздухом.

Пятая картина

Пятая, и последняя, картина изображала автоматическую станцию, заброшенную на пробу атмосферы Сатурна, на кольцо планеты среди осколков скал – остатков спутников, разорванных ее притяжением.

Интерпретация последней картины самая сложная. Методом исключения остаётся только «Час быка». Где центральная история завязана на полёт Тёмного пламени в необозримую даль пространства, без возможности связаться с родной планетой, туда где где надеяться можно только на свои силы.ЧТо с некоторой натяжкой можно сравнить с алгоритмикой самоуправления автоматической станции. Найти смысл можно даже в символике орбитального мусора.


Общий ключ к расшифровке смысла этих картин автор излагает устами звездолётчика Ниокана: «Научная фантастика того времени показала ещё более поразительную способность видеть то, что ещё не видели тогда».