Валерий Пякин. Вопрос-Ответ от 14 сентября 2020 г. [Фонд Концептуальных Технологий]

00:01:26 Об интервью Александра Лукашенко российским телеканалам. Почему Лукашенко тормозит развитие Союзного государства. Хуторское мiровоззрение Лукашенко и выстраиваемая им система управления. Какую цель преследуют демократические выборные процедуры. Почему короткие сроки избрания главы государства уничтожают государство.

00:37:26 Предложение Дмитрия Медведева ввести минимальный гарантированный доход для всех граждан страны – вред или благо?

00:44:22 Как США собираются выплачивать свой огромный внешний долг? Изучайте КОБ и ДОТУ.

Ведущий: Здравствуйте, Валерий Викторович!

Валерий Викторович: Здравствуйте!

Ведущий: Здравствуйте, уважаемые телезрители, аудиослушатели и товарищи в студии! Сегодня 14 сентября 2020 года. Первый вопрос от Виктора: «Валерий Викторович, в своём большом интервью каналу Russia Today Лукашенко говорит искренне, и многие пазлы складываются. Например, почему во время пандемии Лукашенко не закрыл город. Ответ прост: потому что планировался майдан и закрытие вызывало бы реальную революцию. Многие Ваши претензии к нему после этого интервью пропадают. Дайте оценку искренности Лукашенко и анализ этого интервью».

Валерий Викторович: Ну, я не знаю, как могут пропасть те претензии, которые я огласил по отношению к Лукашенко, и какие пазлы сложились. Но то, что Лукашенко был достаточно искренен в своих высказываниях, [это] да.

Это интервью было дано не только Russia Today, там была группа журналистов, представляющих разные каналы, и он там достаточно откровенно говорил. И что из этого интервью следует? Из этого интервью следует, что он не расстался со своей идеей [о том], что сначала пусть Россия меня в очередной раз спасёт, а я уж потом так её отбогатовекторю, что Запад возрадуется и скажет: «Хороший мальчик – Лукашенко, мы тебе оставим на правление твой хуторок, который ты создал». Это сквозит абсолютно-абсолютно во всём.

Вот он рассуждает о Союзном государстве и говорит, что невозможно реализовать то Союзное государство, документы по которому были подписаны. Да, невозможно. Почему? Потому что в этом государстве Лукашенко должен был быть главным, он должен был возглавить объединённое государство. Но не вытянули они,«не смогла», что называется. Это не Ельцин в 1996 году переиграл Лукашенко в объединительном процессе, это та кадровая база (в лице КПРФ), которая должна была работать на объединение двух государств, не смогла справиться с поставленной задачей. И в 1996 году Зюганов, выиграв выборы у Ельцина, слил. После этого стало уже проблематично говорить о том, что Лукашенко сможет возглавить объединённое государство.

И [это не] было бы проблематично, если бы был высококвалифицированный управленец, которой бы умел подчинять объективные обстоятельства для достижения субъективных целей. Но Лукашенко не такой. Он во всём этом интервью показал, что у него мiровоззрение хуторянина. То есть он не понимает сложных процессов в сложных социальных суперсистемах, его понимание мiра ограничено хутором. Но он-то управляет каким никаким государства, и подходить с мерками хутора нельзя. Если у тебя уровень понимания процессов управления на уровне хутора, ну и будь хуторянином, тебя все уважать будут [за то], что ты будешь успешным управленцем этого маленького хутора. Но человека поставили-то руководить государством как бы. Почему поставили? А потому что человек с мiровоззрением хуторянина будет пешкой в чужих руках, им всегда можно будет манипулировать.

И соответственно этому что Лукашенко сказал в своём интервью? «Союзное государство, в котором я не буду государём (императором или президентом, неважно кем)...» Если [он] не возглавит это Союзное государство, то оно ему не нужно, просто не нужно. Его невозможно создавать. Там вполне рабочие механизмы, их [надо] просто довести до ума. Но он же прекрасно понимает уровень своих управленческих способностей и уровень способности к управлению у Путина. Он реально понимает, что Путин справился с, казалось бы, немыслимой задачей спасения России вопреки тому самому тренду переформатирования мiра, в котором у этого Лукашенко было запланировано сладкое место, тёплое место. [То есть] сначала он существует как, скажем, агитуголок, показывающий: «Видите, вы настрелялись, наголодались, а теперь давайте-ка в спокойное старое мраксистское прошлое», и всё – он уже снова на коне, он крутой. А оно не сложилось. Путин решил, казалось бы, немыслимую задачу – он выводит страну из-под надгосударственного управления и страна медленно, но уверенно обретает свой суверенитет.

Безусловно, Россия сможет обрести свой суверенитет, когда будет решён вопрос с кадрами. Сейчас кадры везде либералистические, и знаком этого [является] флаг, который символизирует, что мы просто колония, сырьевой придаток Запада. [Если] будет государственный флаг, это будет совершенно другая ситуация. Но все, кто торгует Родиной, никогда ни при каких обстоятельствах не допустят (если они смогут этого не допустить), чтобы у России был государственный флаг, а не флаг колонии.

Но мы отошли немножко от Лукашенко. То есть понимая, что он не сможет быть главой в этом государстве, он [выступает] против Союзного государства: надо пересмотреть, что там чего и как. Хороший механизм запущен. Естественно, что этот механизм надо будет менять под реалии современного мiра. Но зачем же вот так сразу-то отрицать, что всё это не работает, поэтому мы дальше двигаться не будем? А затем, что он там главным не сможет быть.

И, на мой взгляд, самый главный вопрос Лукашенко был задан в конце интервью. Вот можно было просто всё интервью выкинуть, а оставить только этот главный вопрос. Ему был задан вопрос: «Что для вас главное теперь в жизни?» Лукашенко задумался и он, правда, честно и сказал: «Если честно, я даже не знаю. Трудно сказать». Да, ему действительно трудно. «Ну мои дети, дети тех людей, которые со мной рядом. Что меня очень держит в этой ситуации? Если бы сейчас рухнул Лукашенко, рухнула бы вся система и следом покатилась бы и Белоруссия». Правильно он об этом всё сказал. То есть, обладая исключительно хуторским взглядом на процессы управления… Ну много ли объектов и субъектов управления на хуторе? Один хозяин хутора, а всё остальное под его управлением. Уберёшь хозяина хутора, и хутор, естественно, должен попасть под другое управление, а тот будет управлять совсем по-другому. И если, скажем, хутор был животноводческий, а кто-то решит его перевести на растениеводство, то, соответственно, [не] будет с животными [работать], или наоборот, не важно. Но главное – хутор. Он не создал систему, он всё замыкал исключительно на себя. На нём, как на штыре, держится теперь вся структура управления, и если она посыпется, [то] посыпется всё.

И вроде бы он сказал правильно: главное – дети, дети сотрудников… А у меня вопрос: а что, другие дети в Белоруссии для него не главное? В подобной ситуации государь России, когда ему задали вопрос о его отношениях с государством, сказал такую вещь: «Россия без меня проживёт, я без России не проживу». То есть это совершенно другая постановка, абсолютно другая постановка. Она концептуально иная и она государственная.

Что сказал Лукашенко? «Мне бы спасти своих детей и детей своих сотрудников». А как он предлагает [их] спасти? Вечно сохраняя свою собственную власть? Но так не бывает. Человек смертен, он стареет и в конце концов умирает. Безсмертные на планете Земля ещё не встречались, во всяком случае в этой цивилизации. То есть ему когда-то нужно будет отойти от управления, потому что он будет немощный. И что, система рухнет? А как же тогда быть с его детьми, потом уже с [его] внуками, с детьми сотрудников? Что с ними-то [будет]? Ведь этот же вопрос так и остаётся.

То есть государственный человек понимает, что он не может обеспечить будущее своих детей, детей своих сотрудников (и если он вырвал их из общего [круга] детей всего государства, [то] это уже показатель)… Так вот, он не сможет обеспечить их будущее, если он не сможет обеспечить будущее своего государства, будущее безкризисное развитие государства. А если он об этом не задумывается, то, извините, планета круглая – бежать некуда, так или иначе везде достанут. А потом ресурсы закончатся, даже если ты убежал, утащив всю государственную казну, – ну закончатся ресурсы в конце концов.

А когда вы ставите вопрос именно таким [образом], что мои дети особенные, им особенная жизнь, а все остальные – это так, они [меня] не интересуют, то тогда встаёт вопрос: а что будет с этими [особенными] детьми? Ну воспитал он абсолютно непригодного к реальной жизни Колю. Он его наследником империи воспитывал, и [тот] сейчас достаточно комично смотрится во многих ситуациях. Лукашенко рассуждает не как глава государства, а как «папа Коли». Куда он спрячет Колю, когда в государстве [всё] посыпется и если вдруг найдутся силы, которые захотят отомстить самому Лукашенко? А если эти силы будут достаточно сильны для того, чтобы реализовать, не дай Бог, какой-нибудь теракт или ещё что-то? Как он сможет защитить?

Если бы он был государственным деятелем, а не «папой Коли», он бы понял, что безопасность его сына зависит от того, насколько устойчиво и безконфликтно будет общество государства, [насколько] безконфликтно его сын впишется в [общество] этого государства и сможет реализовать свой генетически обусловленный потенциал (не «элитарные» амбиции [реализовать], а состояться человеком и профессионалом), – именно это и обеспечит [ему безопасность]. Когда он найдёт общий язык с людьми, когда он будет членом общества, тогда он и будет в безопасности. А если выдёргивать: «Я своих детей выдерну, детей своих сотрудников выдерну. А что будет с детьми во всей стране, меня это не волнует»… «Вот уберут Лукашенко посыпется вся система». Ну правильно, она посыпется.

И вот, казалось бы, сама судьба [Александра] Лукашенко показывает, как важно выполнение какой-то там нормы о смене руководства. «Он надоел!», «Уходи!», «Он долго сидит!» – это единственная претензия. Благодаря тому, что с надгосударственного уровня Россия обеспечивала Белоруссию всеми необходимыми компетенциями для существования в формате государства, а это было так и не иначе… Ну не существует государств, которые не могут обеспечить необходимый набор компетенций (об этом [говорится в] работе «Государство»). [О] Черногории [говорят]: «Она [является] членом НАТО». Ну ребята, ну кто спрашивал мнение Черногории? Для того Сербию и поделили на все эти Македонии, Черногории, Хорватии, Словении – чтобы их мнение уже никто не спрашивал, чтобы у государства не было совокупного потенциала обеспечить необходимый набор компетенций и чтобы можно было всеми управлять. Многим обидно, [что] Вучич сидел на стуле, как провинившийся школьник. А что тут обидного? Государство не может защитить свой суверенитет, [и] это конкретный показатель.

И то, что Лукашенко может себе что-то позволить, так это благодаря тому, что за его спиной стоит Россия, которая не предаёт Белоруссию, обеспечивает всеми компетенциями. Но «батька» же «богатовекторный»: «Что же вы за братья, если не можете прокормить!», и тут же на Запад: «Давайте, вперёд!» – и в «белорусском море» завелись и креветки, и крабы и чего только там нет, а уж какие поля киви и ананасов в Белоруссии зацвели сразу. Ну когда Лукашенко действовал по отношению к России честно? Вообще ни разу за всё [то] время, что он [является] президентом! Он никогда не был честен с Россией, он всегда спекулировал на братских чувствах. А так интеграция не строится. Интеграция строится на честности отношений.

Казалось бы, вот сменили бы [главу государства]… Но Лукашенко не может являться примером обязательной смены государственного управления, по одной простой причине: Белоруссия – не государство, а существование в формате государства обеспечивает Россия. Любое государство, которое существует, имеет долгосрочные программы развития. И реализовать эти долгосрочные программы развития банально просто НЕВОЗМОЖНО, если происходит ЧАСТАЯ смена руководства. А раз в восемь лет или даже раз в двенадцать лет – это очень серьёзная смена руководства.

Система, построенная на обязательной смене [руководства], говорит: «Он засидится там. Власть развращает. Абсолютная власть развращает всегда». Ребят, но кто мешает поставить какого-нибудь клоуна, как на Украине? Кто мешает поставить какого-нибудь артиста, как Рональда Рейгана в Соединённых Штатах? Ведь он честно же сказал, когда пошёл на первую государственную должность: «Я столько раз играл королей и президентов на экране, что уж как-нибудь с ролью губернатора-то справлюсь». А, между прочим, что такое губернатор штата? Это глава государства. И правильно переводить – Соединённые Государства Америки; именно поэтому у них Госдепартамент, а не Министерство иностранных дел; и по отношению к руководству Соединённых Штатов любое государство (Техас, Франция или Россия) – это такие же штаты. А потом Рейган стал и президентом Соединённых Штатов.

То есть эти демократические выборные процедуры, демократические нормы правления призваны только для одного – чтобы за ширмой спрятать реальное управление. И эта обязательная смена власти нужна для того, чтобы если каким-то образом, по недогляду, на руководство государством придёт концептуально властный управленец, [то] его [можно было] демократическими нормами отстранить от этого управления и страну снова вписать в своё управление. То есть чтобы им по-прежнему управляло так называемое deep state («глубинное государство»), то есть кланово-корпоративные группировки, которые разделили сферы влияния. В классическом их выражений, вообще в рафинированном, чистом виде [примером этого является] Украина, когда этот депутат – [ставленник] того олигарха, тот депутат – того олигарха, эта сфера деятельности государства – у того олигарха, эта сфера деятельности – у другого олигарха. А что, мы в России этого не проходили? Мы не проходили «семибанкирщину»? Проходили.

Так вот, нужно реализовать, например, космическую программу. А это что означает? Это [означает, что] необходимо создание определённой кадровой базы, необходимо создание определённой производственной базы (то есть тебе завод, может, в таком варианте и не нужен, но если ты занимаешься космосом, то этот завод тебе необходим, а уж потом на основе конверсии он будет выпускать другую продукцию), необходима разработка проекта, проведение опытно-конструкторских работ – очень много [всего], и это ДЛИТЕЛЬНЫЙ процесс. Вот если бы в Советском Союзе произошла кардинальная смена управления, Хрущёв эту космическую программу не довёл бы до реализации.

А поскольку Хрущёв не мог сломать всё, то во многих позициях он управление Сталина порушил. То есть у Сталина была своя программа жилищного строительства. Что сделал Хрущёв? Он все ресурсы, которые собирал Сталин, распылил и создал «хрущёвки», проблему которых теперь надо решать, а сталинские дома почему-то все ценят. У Сталина была программа природосбережения, а Хрущёв целину распахал. Зачем? Мы знаем, что с надгосударственного уровня это нужно было сделать для того, чтобы в целинных районах Алтая и Казахстана создать инфраструктуру для будущего государства – не Казахстана, как некоторые подумают, нет. Вы обратили внимание, какое серьёзное проникновение британского истеблишмента в государственное управление Казахстана? Это к вопросу [о том], почему [у Казахстана одноцветный] синий флаг и почему [существует] формат Астана. То есть [Хрущёв] это сделал. Но он же изменил это всё. Он растратил ресурсы, которые Сталин готовил для рывка страны, и по инерции это слилось в «застой», и всё сошло [на нет].

Берём конкретно более близкий пример: Путин и Медведев. Путин – освоение арктического шельфа, нам нужны ледоколы, чтобы построить ледоколы, нужны заводы, заводы в раз не построишь, а если ледокол срочно нужен, придётся воспользоваться строительством за рубежом, но строительство ледокола идёт годы, и некоторые ледоколы нужно строить 7 лет. Так вот прежде, чем его построить, нужно сформулировать государственную политику, подобрать кадры, найти финансирование, разработать проект, где-то что-то заложить. Проходит время, приходит другой лидер и говорит: «Нет, меня этот процесс не устраивает». Я говорю что-то из того, что не существует? Смотрите, Сталин осваивает Север, строится железная дорога, создаются города – всё идёт нормально. На следующий день после смерти Сталина освоение Севера прекращается. И остров Врангеля всё советское время американцы считали своей территорией по той простой причине, что они могли там создать военную базу, а мы бы не успели там её создать.

Дальше. Берём Путина и Медведева. Путин понимает необходимость возрождения авиастроения, он копейка к копейке собирает деньги для того, чтобы было на что строить самолёты, он собирает кадры, он начинает заниматься восстановлением заводов – всё готовится к тому, чтобы мы начали производить свои самолёты; формируется рынок сбыта внутри страны на 150 самолётов, находится рынок сбыта вовне (Иран – 300 самолётов) – это очень хороший задел, чтобы начать работать, и даже несколько лет вперёд можно спокойно работать. Приходит Медведев и говорит: «Все компании обязаны покупать западную технику. На всех этих путинских планах по возрождению авиастроения в России ставим крест. Денежки Путин скопил? Так это что же, я же понимаю!» Едет в Соединённые Штаты и говорит: «Вот вам все деньги, что Путин скопил, под будущие самолёты. А когда вы решите дать самолёты и решите ли вообще дать самолёты, это ваше хозяйское дело». «У меня ещё с Ираном проблема. Ирану нужны самолёты (даже на одном иранском заказе мы можем вытянуть всю нашу авиастроительную отрасль) и Ирану нужен С-300. А объявлю-ка я ему санкции! За что? А просто так. Потому что хочу перед американским хозяином прогнуться». Объявляет санкции, рушит контракт – авиастроительная отрасль у нас рухнула. То есть Путину реально не дали завершить ([из-за] необходимость уйти [с должности президента] на какие-то четыре года) эту программу восстановления авиастроения.

А дальше кто пришёл-то? Медведев. А кто он такой? Бунша. «Кемская волость? Да забирайте! Страна не обеднеет». Вспомните, как [Медведев] отдал территорию у Шпицбергена.

Дальше. Разве от хорошей жизни Медведев не пошёл на второй [президентский] срок? Вспомните, весной 2011 года у Путина (премьер-министра) спрашивают: «Может быть, Вы выдвинете [свою кандидатуру]?» «Я посмотрю», – [отвечает Путин]. И выходит Медведев: «Это что себе премьер позволяет! Я президент! Я ему разрешал что ли какие-то планы иметь на то, чтобы быть президентом!» А что он в это время сделал? В это время он фактически на клюшку закрыл нашу космическую отрасль. Французы первыми начали трубить о том, что Медведев сделал, говорят: «Это же катастрофой обернётся». Ну, шут с ним, что российские ракеты начнут падать и на МКС не на чем будет летать, – у американцев вся космическая программа рухнет! Наказали (американцы же наказали) руководство НАСА за то, что они вписались в эту программу, когда Медведев работал по принципу «заставь дурака Богу молиться, он лоб расшибёт». Вот он так американцам молился, что лоб расшибал. И сказали: «Лучше с умным проиграть, чем с дураком выиграть». Потому что выигрыш с дураком приведёт к тому, что ты рухнешь, ты погибнешь. А с умным проиграть – это означает не погибнуть в очень критических ситуациях, и в конечном итоге выиграть. И они [Медведеву] сказали: «Всё, ты не пойдешь на второй срок!» Разве Медведев успокоился? Разве он не пытался у нас создать майдан? Разве не собирались некие политические партии, которые говорили: «Дмитрий Анатольевич, отмени выборы! Установи свой авторитарный режим на два года!» Всё было.

Так вот короткие сроки избрания нужны только тогда, когда нужно страну уничтожить. Только тогда. [Кто-то] скажет: «Придёт какой-нибудь типа Лукашенко, будет страну в застой [уводить], уничтожать». Так ведь в результате длительного периода [правления] вредительская деятельность такого государственного деятеля становится очевидной для широких слоёв населения, просто всем становится это очевидно. И соответственно этому, [если] не хотели люди сразу узнать, как управляются сложные социальные суперсистемы (то есть государства), [то теперь] будут вынуждены это сделать.

Это как у нас в Советском Союзе – доверились партии, [а] партия привела страну к краху, и сразу сообразили: «Нет, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Надо как-то входить в это управление». Но управленческий аппарат (государственный) сформирован уже из либерастов, а они служат только своему американскому хозяину, который желает нас иметь сырьевым придатком. Но понимание этого создаёт альтернативное управление, то есть создаёт управление снизу (на основе общественной инициативы), и проведение [управления] сверху – блокируется. Если у нас появляется концептуально властный лидер, то [на вершине власти] – концептуально властный лидер, следующая прослойка – это продажная «элита», и [ниже] – народные массы, которые понимают, что делает концептуально властный лидер и помогают ему – и с двух сторон [оказывают давление на продажную «элиту»]. И этой «элите» остаётся только одно – бежать к своему хозяину. Ну а у хозяина всё просто: сначала заберут капиталы, а потом [«элитарий»] каким-нибудь образом самоубьётся, если не посадят в тюрьму.

Поэтому необходимо отменять всякие выборные сроки. Всякие! Потому что, повторю, вы никогда не сможете переиграть тех, кто держит реальные рычаги управления в стране, если это управление идёт в теневом секторе. А вот если это вывести на свет, отменив выборные сроки… то есть пока [управление идёт] в теневом [секторе], эти кланово-корпоративные группировки говорят: «Сегодня Вася управляет. Он плохо справился… Вон Порошенко плохо справился, давай-ка мы Зеленского двинем», а власть-то осталась в одних и тех же руках. Ну это кому-то не очевидно? Так нужно вывести на свет этого актора. А [это позволит сделать] только отмена сроков, и тогда сразу – концептуальная определённость для всего населения и для государственного управления. Люди поддерживают то, что необходимо для государства и для людей, а не поддерживают то, что им вредит. И тогда всё получается.

Длительные проекты невозможно решить в рамках одного президентского срока. [Разве] получилось бы у Сталина индустриализировать страну, выиграть Великую Отечественную войну, восстановить страну, если бы он каждые четыре года переизбирался, если бы после него приходил какой-нибудь Хрущёв, который бы отменял то, что он сделал? Да мы бы никогда страну не восстановили, просто никогда.

Вот для того, чтобы ликвидировать решение длительных задач, для того, чтобы государство всегда зависело от надгосударственного управления, и придуманы эти короткие сроки управления. И тогда [в течение] первого срока [правления глава государства] думает, как бы переизбраться на второй срок, а [в течение] второго срока он думает, как бы потом не загреметь на скамью подсудимых – надо договориться, где-то как-то слить. И всё управляемо. Но с кем он договаривается? С тем теневым управлением. А народ как был в стороне от реального управления, так и будет.

Путин вводит народ в управление. Одно [только] решение по поправкам [к Конституции] он мог принять сам, но он же вывел это на народ, чтобы показать «элите», что он работает на народ.

Поэтому Лукашенко никак не может являться каким-либо позитивным примером того, что необходимо вводить какие-то краткие сроки. У него вообще нет системы управления. А эта система управления – личностная – стала возможна ТОЛЬКО благодаря тому, что компетенции государственного управления, необходимые для существования государства, обеспечены надгосударственным управлением, и тогда в личностных контактах можно поиграться вот в это. Он и поигрался. Он и доигрался! И он до сих пор этого не осознал, ему до сих пор [плевать] на государство с [высокой] колокольни, у него до сих пор хуторской, упрощённый взгляд на такие сложные социальные суперсистемы, как государство. А так не бывает – управляющая структура не может быть по возможностям решения сложных проблем проще, нежели управляемая структура по своей сложности. Если есть определённая сложность объекта управления, то субъект управления должен содержать в себе весь необходимый набор компетенций для управления именно этими сложностями. Поэтому нельзя подходить с лекалами хутора к государству.

Вот такая ситуация. То есть Лукашенко опять пытается поиграть: «Вам же надо, чтобы в Белоруссии был мир? Вам же не надо, чтобы там шла война? Вот спасите меня, а я вас в очередной раз кину». Он опять готовит… он уже даже в этом интервью об этом говорит постоянно. Интервью очень интересное, и пазл там действительно сходится полностью. То есть Лукашенко каким был, таким и остался.

Ведущий: Вспомнили Вы про Медведева… Кстати, то о чём мы сегодня говорили, можно прочитать подробнее в работе Фонда концептуальных технологий«Революция неизбежна ? Или !». Там подробно описана данная ситуация...

Валерий Викторович: Но она и в какой-то печатной версии издана. «О мiре кривых зеркал» имеется в виду.

Ведущий: Я сейчас точно не вспомню, на сайте она есть точно – самая первая аналитическая записка в разделе «Аналитика». Второй вопрос связан с Медведевым, который обратился к коллегам по партии «Единая Россия» выступить с инициативой введения в России минимального гарантированного дохода для всех граждан. Что скажете – добродетель, враг или дурак?

Валерий Викторович: Вот скажите, а все граждане являются, так скажем, не то что равноценными, а осуществляют полезную деятельность для государства, для всего остального общества? Ведь мы же знаем, что некоторые граждане ведут асоциальный образ жизни, некоторые граждане ведут антигосударственную деятельность, то есть они целенаправленно разрушают систему, из которой вынимаются деньги для того, чтобы обеспечить им существование, жизнь, минимальный уровень жизни.

А если взять такой вариант. У нас полностью убивается система образования и система воспитания. Детей реально загоняют в гаджеты и телефоны. И для того, чтобы их загнать в Интернет-пространство, чтобы сделать их придатком к телефонам, вообще к Интернету, очень уж полезная вещь – введение всеобщего дистанционного образования, то есть туда запихнуть, а там они в определённой степени уже «живут». Они не обладают определёнными навыками жизни в обществе, они не получают какую-то специальность, и им создаются условия, при которых… Когда они выходят в жизнь, они так или иначе всё равно получают поддержку от родителей – им требуется адаптационный период. Если в этот период молодому человеку обеспечить гарантированный доход, да при той системе, когда их загоняют в качестве приложения к Интернету, к какому-нибудь гаджету, к телефону, [то] какой у него будет стимул работать не то что на общество – для себя заработать? Он же всё равно получит, что-то ему [дадут]. А когда он поймёт, в насколько [тяжёлую] он попал ситуацию, что из неё не выбраться, то [будет] как в трясине – чем больше он будет суетиться, тем больше [вероятность, что] он погибнет. У него же не будет никаких навыков, умений и знаний для того, чтобы из этой ситуации выбраться.

А что нужно делать? А нужно делать так, как делает наш государь. Посмотрите, что было во время коронавируса? Все так или иначе использовали «вертолётные» деньги. Ну и как это помогло выжить бизнесу? А что делал Путин? В рамках того, насколько он смог отвоевать суверенитет России, он сохранял производство, сохранял предприятия, сколько он мог. При этом куда деньги давались? А именно в те сектора, которые однозначно полезны для государства. Государство… У нас нашлась одна чиновница, котораясказала: «Государство не просило вас рожать детей». Пока есть государство, то есть заказ на рождение детей – государство не может [существовать] само по себе, оно должно воспроизводиться. Воспроизводиться можно только в детях. Детей нужно рожать, детей нужно воспитывать, обучать и всё прочее. И [на что] даёт Путин [деньги]? Он даёт [на] детей. «Это полезная сфера деятельности государства, получите!» То есть нужно давать не всем сёстрам по серьгам, а нужно давать туда, где твоя деятельность приносит пользу государству и ты не служишь там обременением. Если ты приложение к гаджету, [то] какой интерес государству давать тебе деньги? А если ты активный по жизни, женился, у тебя растёт ребенок, [то] просто святое дело, чтобы государство помогло молодой семье. Вот так надо действовать.

А то, что предложил Дмитрий Анатольевич… Когда ещё Дмитрий Анатольевич предлагал что-то [кроме того], что гарантировано убьёт государство, убьёт Россию, ликвидирует её как самостоятельного субъекта управления? Медведев всегда против России. Всё, что он предлагает, всегда [является] средством убийства России. Возьмите, изучите его президентскую деятельность. Я уже некоторые моменты назвал.

Так что ничего хорошего он не предложил. Он предложил, как отстранённо убить Россию, как её лишить жизненного стимула, чтобы была безвольная непрофессиональная толпа – приложение к Интернету. А потом их просто лишить питания и всё. И всё! Они страну не защитят, они ничего для страны не сделают. Для этого, кстати, везде и вводится гарантированный доход. Что, на Западе?.. Мы же прекрасно знаем, какой там план: переформатирование западных государств, для чего [туда идёт поток] мигрантов, которые создадут [в] старой Европе новые народы, новые языки и, соответственно, новые государства. Но для этого нужно одним дать возможность экспансии (гарантированный доход), а другим – возможность гедонистического образа жизни. Что там на Западе? Гейпарады и всё прочее. Пожалуйста, зачем тебе работать, вот тебе гарантированные [выплаты], пивка выпьешь, пойдёшь на гейпарад сходишь, всё. А за тебя потом [всё сделают]: ты проснёшься, а твоей страны-то нет – там уже другие правят и другие правила. В лучшем случае удобрение будет из него. Вот такая ситуация.

Ведущий: Следующий вопрос: «Известно, что США на данный момент имеют наивысший внешний долг в мiре. Но как они рано или поздно будут компенсировать этот долг странам-кредиторам? Печатать очередные бумажки и цифры на компьютере? Или обеспечить валюту США неким энергетическим эквивалентом, который гарантируется государством США (валюты всех государств сопоставляют с долларом США на данный момент)? Или какие есть другие варианты?»

Валерий Викторович: А что, есть такое государство США? Я знаю, что есть государственный субъект под названием «государство США». И флаг этого государства очень интересный, [он] показывает, что как такового государства США не существует, а есть государственный инструментарий. И мы знаем, [что это за] инструментарий, – это мiровой жандарм. Этот мiровой жандарм имеет авианосные ударные группировки для того, чтобы им давали в долг, и если кто-то из папуасов вознамерится попросить долг назад, к нему приплывут и объяснят, что так не делается. Соединённые Штаты будут отдавать долги? А зачем? Соединённые Штаты всем простят.

Есть два способа прощения этих долгов:

Первый – то, что сейчас реализуется. Мiровая экономика надута долларовым пузырём. Этот долларовый пузырь уже является угрозой мiровой экономике, и соответственно этому нужен переход на другую валюту. Пожалуйста – массовая инфляция, [и] всем долги розданы. Но какие это будут долги? Это будет такое обременение для экономики каждой страны, что эта страна станет более податлива к новому сформированному надгосударственному управлению.

Второй (который они, конечно, не очень хотят) – это просто Соединённые Штаты, как государство, рухнули. И кто что [потом] сможет [с них] взять? А никто ничего не сможет взять, потому что некому отдавать – там начнётся то, что показано в фильмах «Безумный Макс» и других. Они любят снимать постапокалиптические, посттехнологические кинофильмы, где остатки прежней цивилизации служат для того, чтобы одни пожирали других. Вот и всё.

Так что никому Соединённые Штаты никогда ничего не обещали. [Некоторые] говорят: «Надо брать пример с Соединённых Штатов и жить в долг». Ну, ребята, [если] хотите убить собственное государство, так живите [в долг]. То есть вас, как обезьянку… Есть такой способ ловить обезьянок и съедать их мозги: в тыкве [сделали отверстие], положили туда горсточку риса, обезьянка туда руку сунула и всё, [обратно] она [её] не может вытянуть, потому что кулачок-то не проходит – [не сомкнутая в кулачок лапа] прошла, а кулачок не проходит назад. Приходит охотник, забирает эту обезьянку и съедает её мозг, да и её саму. Просто и эффективно. И жить в долгах – это как раз [такое] средство.

Что сделал государь Путин? Он выплатил все государственные долги. Да, нам пришлось выплачивать в рамках вот этой системы. Но либо у нас эти деньги забрали просто так и мы не обрели бы суверенитет, либо мы их оформили, как выплату долга, и обрели определённый суверенитет. Вот что значит действовать, используя объективные обстоятельства для достижения субъективных целей. Вот что значит концептуально властный руководитель государства. И вот что значит существование государства, а тем более государства-цивилизации, которым является Россия.

Ведущий: Это последний вопрос.

Валерий Викторович: Как всегда, [на] «Вопросе-Ответе» мы говорим о вещах само собой разумеющихся, и они становятся понятными, если знать азбуку управления.

Если для того, чтобы перейти улицу, надо знать хотя бы минимальный объём правил дорожного движения (а уж когда за рулём, так вообще нужно их хорошо знать), если для того, чтобы в магазине или на работе тебя не обманули и выплатили всю зарплату, нужно знать простейшие элементарные правила математики (сложение, вычитание, деление и умножение), то в обычной жизни велением времени, просто насущной необходимостью стало знание того, как управляются сложные социальные суперсистемы. Такие знания изложены в работах Внутреннего Предиктора СССР. Читайте их, становитесь концептуально властными и защищайте интересы свои и своей семьи.

Мирного неба вам над головой! Счастья! До следующих встреч!