![](https://mediamera.ru/sites/default/files/styles/large/public/images/Oblivion.jpg?itok=Vs3FMqnw)
В романе «Час быка» автор часто использует приём демонстрации вступительного образа. Например:
- Лекция Фай Родис в совете звездоплавания начинается с описания картины «Последня минута»«Последняя минута»В Доме Искусств хранится картина тех времен. Короткая подпись под ней совершенно понятна нам: «Последняя минута». На обширном поле рядами стоят гигантские ракеты, подобные высоким крестам на старинном кладбище. Низко нависло мутное, бессолнечное небо, угрожающе прочерченное острыми пиками боевых головок – ужасных носителей термоядерной смерти. Люди, трусливо оглядываясь, как бы сами в страхе от содеянного, бегут гуськом к черной пещере глубокого блиндажа. Художник сумел передать чувство страшной беды, уже неотвратимой, потому что в ответ на гибель миллионов невинных людей оттуда, куда нацелены крестообразные чудовища, прилетят такие же ракеты. Погибнут не те, которые бегут в блиндаж, а изображенные на другой стороне диптиха мужчина и женщина, юные и симпатичные, преклонившие колени на берегу большой реки. Женщина прижимает к себе маленького ребенка, а мальчик постарше крепко уцепился ручонками за отца. Мужчина обнимает женщину и ребят, повернув голову назад, туда, где из накатывающегося облака атомного взрыва высунулся гигантский меч, занесенный над жалкими фигурками людей. Женщина не оглядывается – она смотрит на зрителя, и бесконечная тоска обреченности на ее лице гнетет каждого, кто видит эту картину. Не менее сильно выражена беспомощность мужчины – он знает, что все кончено, и только хочет, чтобы – скорее.
- Подготовка учеников школы третьего цикла к просмотру звёздочки с историей экспедиции Тёмного пламени включала поездку к памятнику.Памятник экспедицииМолодые люди прониклись настроением тех времен, когда отправление первого ЗПЛ было подобно нырку в неведомую бездну. Они забыли про то, что жертва Земли на Тормансе не была напрасной, и стояли перед памятником, как провожавшие «Темное Пламя» более века назад в его никем еще не пройденный путь, полные смутной тревоги и вполне реального сознания великой опасности экспедиции.
Учитель добился своего – ученики подготовились к просмотру «звездочки» Дома Истории, стереофильма с описанием экспедиции, большей частью снятого на натуре. Другие события были восстановлены по записи памятных приборов и рассказам вернувшихся членов экспедиции. Молодым людям пришлось напомнить о необходимости возвращения. Несколько человек предложили переночевать на месте, но большинство приняли совет учителя – возвратиться ночным поездом, чтобы завтра же просмотреть «звездочку», которая потребует дня с перерывом на отдых. - С некоторой натяжкой, образ древнего кладбища предваряет историю появления дворца нежной смерти.Поездка на кладбищеИ Сю-Те призналась, что она хотела бы съездить в Пнег-Киру, это недалеко от города, брат писал ей, что там – место величайшей битвы древности, в которой погиб какой-то их предок (на Тормансе люди не знали своей родословной), и обещал непременно повести ее туда. Ей хочется побывать там в память о брате, но ведь для одинокой девушки, плохо знающей столицу, это небезопасно.
Всё это — задание определённого настроения. Профессиональный подход учителя достигает полного погружения. Менее искушённый в вопросах передачи знаний чем учитель историк Фай Родис ограничивается только заданием тона, без оценки результата. Неопытная Сю-Те делает это интуитивно, и за неимением произведения искусства на нужную тематику, вынуждена обходиться личным присутствием.
Использование этого приёма, простота фабулы рассказа «Пять картин» и прямое описание четырёх картин даёт недвусмысленный намёк, на применение данного приёма автором уже по отношению к нам, читателям цикла произведений «Великое кольцо». Похоже на то, что эти картины — это образы для создания настроения лучшего восприятия информации из работ автора.
![](https://mediamera.ru/sites/default/files/styles/large/public/images/skype-conference.jpg?itok=ThIBo3qB)
Картина первая
На первой картине белый след быстро несущегося звездолета прорезал угрожающе фиолетовое, исчерченное пурпуром небо планеты Венеры. Бледные зелено-голубые огни электрических бурь неистовствовали над фиолетовым океаном.
Как мы помним, события рассказа «Пять картин» разворачиваются на высоте 1600 метров, над облаками, а на фоне мы «видим» гигантский вихревой тоннель дождя. заканчивается история грозой. Образ этот чем-то напоминает след от звездолёта. Ну и наличие бури и там и там тоже намекает на связь. Несколько отрывков для сопоставления образа.
– Да, на высоте около пяти километров, – ответил тасманец.
...
Подобно спелому колосу ржи, башня нагнулась, припадая к земле, качаясь упруго надо льдами, смутно белевшими сквозь мглу бури. Оператор приспособил свое сиденье к наклону башни. На неукрощенной ледяной шапке Антарктики такие внезапные бури продолжались недолго.
...
Крес усилил подачу направляющего тока и терпеливо ждал окончания бури, стараясь представить себе людей прошлого, первыми проложивших дороги в космическое пространство, и тех первых устроителей общества, которые начали предвидеть и покорять до этого неустойчивую и неопределенную судьбу человечества Земли.
Вторая и третья картины изображали различные аспекты планеты двойной звезды – красного гиганта и голубого карлика.
Резкие колебания температуры делали невозможной жизнь земного типа, но она тем не менее существовала в виде кремневых кристаллов. Одна картина показывала красное солнце, другая – голубое и дисковидный звездолет с Земли, проникший в мир двойного солнца и кристаллической жизни.
«Туманность Андромеды» рассказывает нам сразу две истории: опыт прямого луча и спиралевидного звездолёта в плену железной звезды. Если попробовать найти по тексту образы показанные на картине, складывается ощущение, что фигура Эрга Ноора — центровая в романе.
...
Может быть, многие передачи по Кольцу станут нам понятнее после получения тех материалов, которые мы доставим с этого корабля. Странная форма у него — дисковидная спираль, рёбра на его поверхности очень выпуклы.
Четвёртая картина
Четвертая картина была посвящена первой встрече земных людей и мыслящих существ другого мира.
Художник не попытался изобразить эти существа, вероятно, потому, что тогда господствовали взгляды о множественности форм мыслящей материи. Он написал встречу с творением инопланетной цивилизации – гигантским электронным мозгом, управляющим работой автоматических устройств планеты.
Рассказ «Сердце змеи» повествует нам о первой встрече людей с представителями инопланетной расы. Образ несложный, однако общение не вживую, а с техникой также имеет место быть в рассказе, виной тому невозможность дышать одним воздухом.
— Слушайте все! Навстречу идет чужой корабль! Мы отклоняемся от курса и начинаем экстренное торможение. Прекратить все работы! Экстренное торможение! По местам посадочного расписания!
Будто отвечая на ее вопрос, дышащая модель на экране исчезла, заменившись новой фигурой. Черная точка в сероватом кольцевидном облачке — несомненно, ядро атома, окруженное тонкими орбитами светящихся точек-электронов. Мут Анг почувствовал, как сжалось горло, он не мог произнести ни слова. На экране были уже четыре фигуры: две в центре, одна под другой, связанные толстой белой чертой, и две боковые, соединенные черными стрелками.
Все земляне с бьющимися сердцами считали электроны. Нижний, видимо, основной элемент океана: один электрон вокруг ядра — водород. Верхний, главный элемент атмосферы и дыхания: девять электронов вокруг ядра — фтор!
— О-о! — жалобно вскрикнула Афра Деви. — Фтор!..
Пятая, и последняя, картина изображала автоматическую станцию, заброшенную на пробу атмосферы Сатурна, на кольцо планеты среди осколков скал – остатков спутников, разорванных ее притяжением.
Интерпретация последней картины самая сложная. Методом исключения остаётся только «Час быка». Где центральная история завязана на полёт Тёмного пламени в необозримую даль пространства, без возможности связаться с родной планетой, туда где где надеяться можно только на свои силы.ЧТо с некоторой натяжкой можно сравнить с алгоритмикой самоуправления автоматической станции. Найти смысл можно даже в символике орбитального мусора.
Общий ключ к расшифровке смысла этих картин автор излагает устами звездолётчика Ниокана: «Научная фантастика того времени показала ещё более поразительную способность видеть то, что ещё не видели тогда».
2 комментария